«Народ, не помнящий своего прошлого, не имеет будущего»
"Природа рождает людей, жизнь их хоронит, а история воскрешает, блуждая по их могилам"
Василий Осипович Ключевский
Эту тему я решила создать после того, как начала искать в сети информацию к теме "Энциклопедия советских винтажей". Оказалось, что у российской парфюмерии очень интересная и захватывающая история, существует много мифов и легенд, связанных с именами знаменитых парфюмеров. Очень хотелось бы, чтобы с этой историей познакомилось как можно больше людей.
Ну, и наверное, без представителей последней царствующей семьи Романовых, чьи судьбы так трагически оборвались в смутное время Октябрьской революции, эта тема, возможно, и не состоялась бы...
Еще несколько фото семьи Романовых и некоторая информации для ознакомления о Российском императорском доме :
Дореволюционный аромат. История российской парфюмерии
Говоря о высоких образцах парфюмерного искусства, мы чаще всего мысленно переносимся во Францию, родину изысканных ароматов. А вот российские духи, увы, у современников едва ли вызовут восторженные эмоции. Сложно в это поверить, но когда-то Россия являлась производителем парфюмерной продукции, которая конкурировала с европейской и была не просто равной среди равных, а лучшей среди лучших. Отечественные парфюмеры удостаивались высочайших наград на престижных мировых торгово-промышленных выставках. Правда, речь идет о России дореволюционной.
Следует признать, что парфюмерная отрасль в России начала развиваться гораздо позже, чем в западной Европе.
Прообразы современной парфюмерии употреблялись еще в древнем Египте и Китае. В Европе духи стали появляться примерно в 10 веке, после того как в Италии был получен виноградный спирт, ставший основным парфюмерным компонентом. Во Франции на рубеже 17 -18 веков началось промышленное производство парфюмерии и косметики. А самый популярный парфюмерный товар – одеколон (в переводе с французского «Eau de Cologne» – «Кёльнская вода») появился в 1709 году.
К началу 20 века парфюмерно-косметический рынок России был наполнен продукцией, иностранных компаний, большинство из которых были французскими. С ними небезуспешно конкурировали компании российские, если не считать совсем мелких производителей, их насчитывалось немногим более 30-ти.
В области моды и парфюмерии главным пристрастием русских было, конечно же, всё французское. Но, несмотря на огромную популярность иностранных товаров, русские парфюмеры постепенно доказывали, что они не хуже и им удалось заявить о себе не только на внутрироссийском, но и на мировом рынке.
Изучая опыт западных коллег, российские парфюмеры, в конце 19 века сделали невероятный скачок. О высочайшем качестве парфюмерной продукции, производимой в России, говорит огромное количество международных наград, полученных на Всемирных торгово-промышленных выставках
Звание «Поставщик Двора Его Императорского Величества» говорило о высочайшем качестве товара. Получить такое звание и разрешение на употребление изображения государственного герба на своей продукции в России просто так было невозможно. Дозволение на использование государственного герба могло дать только Министерство Императорского двора. А прежде, чем стать поставщиком императорской семьи, производитель был обязан не менее восьми лет производить исключительно качественный товар.
Среди русских парфюмерных компаний поставщиками императорского двора являлись товарищества Брокара, Ралле, Остроумова, Сиу.
Многие парфюмеры были выходцами из европейских стран, прочно обосновавшиеся в России. Среди крупных парфюмерных компаний России конца 19-го начала 20-го веков были - парфюмерная лаборатория Г. Голлендера, «Завод царского мыла», начавшие свою деятельность с производства фармацевтических товаров товарищества «Р.Кёллер и Ко» и «К. Эрманс и Ко», очень высоко ценилась в России и за рубежом парфюмерная продукция фабрики Самуила Чепелевецкого «С.И. Чепелевецкий с сыновьями».
К крупным производителям относилась парфюмерная фабрика товарищества «Э. Бодло и Ко», (второе название «Виктория Регина»). Выходец из Франции Эмиль Степанович Бодло был создателем любимейшего у почитателей парфюма одеколона «Лила Флёри». Этому аромату популярный в дореволюционной России композитор Оскар Кнауб, посвятил один из своих вальсов, который так и назывался «Лила Флёри».
Большинство знаменитых парфюмерных производств находились в Москве. В Санкт-Петербурге «тон задавали» два крупных предприятия. В 1860 году, провизор и купец первой гильдии Федор Иванович Каль основал «Петербургскую химическую лабораторию», на которой производили всевозможные косметические новинки, а также замечательные духи и одеколоны. С 1890 года предприятие именовалось Акционерное общество «Санкт-Петербургская химическая лаборатория». В это время на фабрике работал, возглавляя отдел продаж, отец поэта Саши Черного. В товарищество c почти сходным названием «Санкт-Петербургская техно-химическая лаборатория» входило подразделение «Василий Аурих», названное так по имени талантливого изготовителя парфюмерии, главного лаборанта, или, как его называли в то время, главного «носа» фабрики Василия Ауриха.
Добавлено (30 Июнь 2014, 00:57)
---------------------------------------------
У большинства людей фамилия Феррейн ассоциируется со знаменитой старейшей московской аптекой №1 на Никольской улице. Сын Карла Феррейна, почетного гражданина Москвы, создателя, как тогда её именовали, Старо-Никольской аптеки, выдающийся фармацевт Владимир Карлович Феррейн не просто продавал лекарства, он их создавал. И, по свидетельству многих авторитетов фармакологии, технология приготовления лекарств у Феррейна была недосягаема для всех остальных аптек.
Единственное в России русско-французское акционерное товарищество «Модерн», славилось не только утонченными ароматами, но и изящными флаконами, которые изготавливались на знаменитых стекольных заводах братьев Грибковых и заводах Ивана Ритинга.
Но Владимир Карлович Феррейн, был знаменит и как замечательный производитель парфюмерии. В самой крупной европейской аптеке того времени, коей являлась аптека на Никольской 23, можно было купить множество разнообразных духов, одеколонов и прочей парфюмерной продукции.
Одним из знаменитых создателей «высшей парфюмерии» в России был Альфонс Сиу, француз, обосновавшийся в Москве в 1853 году, изначально прославившийся на кондитерском поприще. Товарищество «Сиу и Ко», помимо прочей парфюмерии, выпускало большое количество высококлассных духов, этот вид продукции превышал выпуск более дешевых одеколонов. Фирма имела свои базы и роскошные магазины по всей территории России, в Прибалтике и Польше.
Еще одна парфюмерная фабрика принадлежала талантливейшему провизору, родоначальнику мировой лечебной косметики и косметологии в России Александру Остроумову («Товарищество Остроумова»). Особенностью российской парфюмерии была ее тесная связь с аптекарским делом. Из среды аптекарей появились многие звезды российской парфюмерии. Выдающийся парфюмер и косметолог Александр Остроумов, начал свой путь простым провизором и таковым именовал себя, достигнув огромных результатов. Его духи и одеколоны были очень почитаемы в артистических кругах. Среди поклонниц парфюмерной продукции Остроумова были балерина Тамара Карсавина, певица Надежда Плевицкая, балерина Мария Петипа, актриса Малого театра Вера Пашенная, примы Большого театра, певицы Антонина Нежданова, Елена Степанова и многие другие.
Одной из старейших и крупнейших в России, была фабрика Альфонса Ралле, француза по происхождению. «Товарищество высшей парфюмерии А.Ралле и Ко», было создано в 1843 году. За отличное качество продукция этой фабрики получила огромное количество всевозможных наград, плюс почетное звание «Поставщик Императорского Двора».
На Всемирной выставке в Париже в 1878 году парфюмерные новинки компании Ралле были признаны «выше всякой награды», а в 1900 году продукция торгового дома получила премию «Гран-при». По своему масштабу и количеству выпускаемой продукции «А.Ралле и Ко» превосходила многие западные фабрики.
Рекламируя свой товар, Ралле выпускал «Энциклопедию женских рукоделий», в которой подробно рассказывал о качестве и преимуществах своей парфюмерии. Реклама гласила, что в магазинах товарищества Ралле можно приобрести «….более ста запахов цветочного о-де-колона во флаконах по 60 копеек и по 1 рублю.» Любителям ароматов предлагались знаменитые «Нильская лилия», «Букет Наполеона», «Русская фиалка», «Серебристый ландыш», «Источник любви» и еще несколько десятков романтических названий. В последних новостях можно было прочитать, что в продаже появился новый «божественный аромат».
В 1857 Альфонс Ралле уехал во Францию, а в России фабрикой управлял директорат во главе с другим выходцем из Франции Эдуардом Бо. Его сын Эрнест, родившийся в Москве, продолжил династию. Свою карьеру он начал парфюмером-лаборантом. В 1917 году семья Бо вернулась на историческую родину. Эрнест продолжил свою работу на парфюмерном заводе в Грассе, где Альфонс Ралле выпускал свою продукцию (с 1898 года под маркой компании Chiris). Именно там Эрнест Бо создал один из самых знаменитых мировых ароматов - легендарные «Шанель N 5».
Под маркой Chiris парфюмерное предприятие в Грассе просуществовало до 1922 , в это время очень популярными были духи Rallet Lе № 1., Lе Gardenia и др. С 1922 года фабрика стала принадлежать компании Coty, где до 40-х годов продолжали выпускать духи, рекламирую их как роскошный бренд. В 1963 году новые владельцы переименовали духи в Rallet Pfizer, но через некоторое время бренд прекратил своё существование.
Добавлено (30 Июнь 2014, 00:58)
---------------------------------------------
Начало 20 века, которое по праву можно назвать «Золотым веком русской парфюмерии», связано с именем выдающегося создателя парфюмерной продукции, талантливого и предприимчивого фабриканта французского происхождения, Генриха Брокара. В конце 19 века в России не было человека, который не пользовался бы той или иной парфюмерно-косметической продукцией, выпускаемой Брокаром.
Генрих Брокар был потомственным парфюмером. В 1861 году он приехал в Россию и, женившись на Шарлоте Равэ, дочери обрусевшего бельгийца, навсегда остался в Москве. Во время своей службы в качестве главного парфюмера на фабрике Константина Гика он изобрел новый способ изготовления концентрированных духов. Продав свое изобретение французской фирме, на вырученные деньги Генрих открыл собственное предприятие. С самого начала своей деятельности Генрих Брокар показал себя не только парфюмером с «большой буквы», но и выдающимся коммерсантом. Его фирма приобрела невиданную популярность благодаря отличному качеству продукции и умелым рекламным ходам.
Сначала Брокар занялся изготовлением мыла. Несмотря на то, что его продукция была высококачественной, в России вся «денежная публика», поклонялась западу и предпочитала заграничные товары. Ну а бедным было не до мыла. Тогда жена Брокара Шарлота предложила использовать рекламный трюк, предложив создать дешевое мыло для малышей в виде зайчиков, собачек и кошечек, а для детей постарше — с буквами алфавита! Про взрослых тоже не забыли. Для них было выпущено разноцветное мыло в виде овощей. Такой кусочек мыла от Брокара стоил всего копеечку.
«С копейки ты и получишь миллион!» — приговаривала Шарлотта, и оказалась права. Оригинальное «копеечное» мыло стало пользоваться неслыханной популярностью. Появился интерес и к другой брокаровской продукции - кокосовому мылу, уже за пять копеек. А за ними обрело популярность круглое мыло «Шар». В1865 году на Выставке русских производств в Москве «народное мыло» получило серебряную медаль. Предприятие Брокара постепенно превратилось в мощную, хорошо оснащенную фабрику, на которой, помимо мыла изготавливали косметическую продукцию. Первые ласточки – это помада «Румяная» и пудра «Лебяжий пух».
В 1872 году на Никольской улице открывается первый фирменный магазин Брокара, а затем еще один в Китай-городе на Биржевой площади. К открытию второго магазина был придуман сюрприз-новинка - набор косметики, состоящий из мыла, помады, духов, одеколона, саше, крема и пр. Всего же насчитывалось десять изделий и всё в одной коробке. Но главное – это фантастическая цена - один рубль. Благодаря широкой рекламе покупатели буквально ломились в открывшийся магазин. Дело дошло до полиции. В первые же часы торговли было продано две тысячи наборов!
Но всенародная слава обрушилась на Брокара после того, как он изобрел легендарный одеколон «Цветочный». Для его рекламы на Всероссийской промышленно- художественной выставке 1882 года построили фонтан, из которого вместо воды били струи нового одеколона. Такая рекламная компания имела ошеломляющий успех, пресса шумела о «брокаровском чуде». В 1883 году на Всероссийской выставке в Москве одеколон получил золотую медаль. Знаменитый «Цветочный» на долгие годы стал первым массовым одеколоном в России.
В 1913 году соратник Брокара парфюмер Август Мишель создал к 300-летию дома Романовых духи «Любимый букет императрицы». Несмотря на то, что дамы из царской семьи предпочитали французские ароматы, особенно с оттенком розы, духам суждена была долгая жизнь, и до нас они дошли уже под названием «Красная Москва».
Духи знаменитых российских парфюмеров славились не только своими ароматами. Флаконы, в которые их разливали, отличались красотой и изяществом. Отечественные стеклоделы не уступали европейским мастерам. Внешний вид флаконов и упаковочных коробочек, разрабатывался с учетом того, чтобы привлекать внимание мужчин, ведь именно они был самыми частыми покупателями духов и одеколонов, считавшихся отличным подарком для прекрасных дам. В те времена женщины не часто самостоятельно покупали себе меха, драгоценности и духи. Поэтому красивый броский флакон или яркая коробочка должны были привлекать к себе мужской взор. Запах духов не имел для мужчины большого значения, главным для него было увидеть восторженную реакцию избранницы, заметивший в руках дарителя, дорого выглядящий предмет.
Добавлено (30 Июнь 2014, 00:58)
---------------------------------------------
К созданию некоторых флаконов были причастны знаменитые ювелирные фирмы, например Фаберже, а к работе над этикетками могли привлекаться видные художники. На флаконах из драгоценных металлов часто можно было увидеть фамилию или инициалы мастера. Уже в начале XIX века в России были в моде подарочные коробки для парфюмерии. Обычно их изготавливали из картона или дерева и обтягивали шелком или бархатом. В подарочные коробочки вкладывались изящные поздравительные карточки, выполненные по желанию заказчика, либо вкладыши от изготовителя продукции. Некоторые флаконы выполнялись по специальным заказам российской аристократии.
В оформление парфюмерной упаковки конца 19 века нередко прослеживался «неорусский» стиль, или, так называемый, «ропетовский стиль», происходящий от имени его основоположника архитектора И. Петрова (псевдоним Ропет). На парфюмерных этикетках и упаковках, на вкладышах и рекламных плакатах изображались русские красавицы, герои русской истории, сказочные персонажи, сцены из жизни русского народа, памятники русской архитектуры. Начало 20 века – это господство стиля Модерн. На флаконах, этикетках и упаковке стали появляться характерные для модерна стилизованные растительные орнаменты, птицы и животные, насекомые, а также прелестные женские головки.
После революции фабрики и товарищества, выпускавшие парфюмерную продукцию, были национализированы, многие из них вскоре прекратили свое существование. Запасы флаконов, хранившихся на складах, безжалостно уничтожались, поскольку несли на себе имена и товарные знаки старых хозяев, а так же царскую символику. Ушли в прошлое названия прославленных парфюмерных фирм, было решено, что большинство из них будет выпускать мыло и прочие гигиенические товары. Душиться советским людям необязательно. Пусть моются и будут довольны.
Судьба выдающихся фармацевтических и парфюмерных производств в послереволюционный период складывается трагически. Фабрика Эмиля Бодло была переделана в государственный кооператив при обществе инвалидов «ВИКО», но просуществовала в таком виде совсем недолго. Она ещё не раз меняла свое название («Мак», «Московская парфюмерная фабрика № 3»), пока не превратилась в Московскую государственную косметичесую фабрику «Рассвет», продукция которой выпускается и по сей день.
Товарищество «Р.Кёллер и Ко» переименовывается в «Фармзавод № 12». В ноябре 1922 года по решению Центральной комиссии по переименованию фабрик и заводов ему присваивается имя первого наркома здравоохранения РСФСР Николая Семашко. В 1928 - 1932 годы завод перепрофилировали и модернизировали, был прекращен выпуск парфюмерных и косметических изделий, сейчас это фармацевтическое объединение «Мосхимфармпрепараты».
Парфюмерная фабрика Самуила Чепелевецкого после национализации превратилась в парфюмерно-мыловаренный завод «Профработник».
Любимец российской артистической элиты, обладатель множество наград, Александр Остроумов не принял советскую власть и покинул Россию, от его наследия практически ничего не осталось. Название «Петербургская химическая лаборатория» менялось несколько раз, пока в 1953 году не превратилось в окончательное – парфюмерная фабрика «Северное сияние».
Товарищество «А. Сиу и К» было переименовано в фабрику «Большевик», которая некоторое время еще выпускала парфюмерную продукцию, но затем стала исключительно кондитерским предприятием, которое существует до сих пор.
Старо-Никольскую аптеку Владимира Карловича Феррейна современные москвичи знают как аптеку №1 на Никольской улице. С 1925 года первое фармацевтическое предприятие в России, завод «Феррейна, расположенный в деревне Нижние Котлы, (а сейчас в районе метро «Нагатинская»), стал носить имя Л.Я. Карпова, затем он еще несколько раз менял названия, пока на его базе не был создан химико-фармацевтический завод, который существует в настоящее время под маркой «Ферейн», на всякий случай с одним «р», где выпускается продукция фармпредприятия «ЗАО «Брынцалов-А». Семья Феррейнов покинула подмосковную усадьбу и приехала в Крым. В Судаке находилось их имение и плантация лекарственных растений, все это вскоре было уничтожено. Там в Крыму во время Гражданской войны легендарный фармацевт закончил свои дни, а его сыну Александру Феррейну с семьёй удалось перебраться в Берлин.
В подмосковном же имении легендарного фармацевта (в районе Бутово), где кроме жилого помещения располагались ботанический сад и бактериологическая сельскохозяйственная станция с музеем флористики в одном из залов, в первые годы советской власти были организованы четырехгодичные курсы инструкторов по разведению лекарственных растений и интернат для учащихся, а бактериологическую станцию попросту разорили. В1931 году на территории имения был организован Всероссийский институт лекарственных и ароматических растений (ВИЛАР), существующий и сейчас. К настоящему времени от усадьбы Феррейнов остался лишь один дом.
После 1918 года национализированная фабрика «А. Ралле и Ко» еще некоторое время просуществовала в России. В этот период ею руководил бельгиец Адольф Лемерсье, до революции служивший заместителем Эдуарда Бо, и создававший собственные духи, пользовавшиеся большим спросом у любителей парфюма. Затем и её переименовали в мыльно-парфюмерный завод N 4, иногда упоминающийся как бывший Лемерсье, а через некоторое время завод стал Государственной мыльно-косметической фабрикой «Свобода». (Сейчас косметическое предприятие ОАО «Свобода»).
В 1922 году фабрика Генриха Брокара была национализирована и переименована в Государственный мыловаренный завод № 5. К счастью, столь безликое название не прижилось. В 1922 году постановлением Совета Народных Комиссаров и ВСНХ фабричное помещение было передано фабрике «Госзнак». По совету М. И. Калинина рабочие отстроили развалины бывшей обойной фабрики Сладкова, и 1 ноября 1922 года открылся Государственный парфюмерно-мыловаренный завод «Новая Заря». (Сейчас парфюмерная фабрика «Новая Заря»).
Национализировнные предприятия новой России сначала попросту пронумеровывались. В результате в Москве, Ленинграде и других городах открывались парфюмерные заводы № 1, 2, 3 и т. д. Лишь позже им стали присваивать «революционные» названия, типа «Свобода», «Новая заря» и т.д. В период НЭПа на флаконах и этикетках появлялись наименования различных кустарных и кооперативных предприятий и артелей.
Время ароматов ушло из России навсегда. Пришло время народного хозяйства и аббревиатур. В 1922 году, чтобы навести порядок в парфюмерно-косметической сфере, было создано Государственное объединение (трест) заводов жировой и костеобрабатывающей промышленности (Жиркость) Московского Совета народного хозяйства – легендарное ТЭЖЭ, начальником которого была назначена жена Молотова Полина Жемчужина. Такой же объединяющий трест (ЛЕНЖЕНТ) был создан в Ленинграде. С 1925 года ТЭЖЕ именуется, как Государственный трест жировой и костеобрабатывающей промышленности (до 1929 года).
На протяжении 30-х годов ТЭЖЭ постоянно меняет свою принадлежность и претерпевает некоторые изменения в названии, из- за этих перемен и невозможности точно расшифровать аббревиатуру, название ТЭЖЭ обрастает всяческими народными расшифровками, типа - «тело женщины», «тайны женщины» и т.д. На самом деле, все обстояло довольно прозаично - с 1929 по 1930 год это трест Московского областного Совета народного хозяйства. В 1931 году - Государственный трест высшей парфюмерии, жировой и костеобрабатывающей промышленности Московского областного Совета народного хозяйства, а с1931 –по 1933 год уже Московский городской трест высшей парфюмерии Московского городского Совета народного хозяйства, в 1933 -34 годах Московский городской трест высшей парфюмерии, жировой, мыловаренной и синтетической промышленности Исполкома Моссовета. И, наконец, с 1934 по 36 годы - Государственный союзный трест высшей парфюмерии, жировой, мыловаренной и синтетической промышленности Главного управления маслобойно-жировой и парфюмерно-косметической промышленности Наркомпищепрома СССР. Аббревиатура ТЭЖЭ при этом остаётся неизменной.
В том же 1936 году появляется Главное управление парфюмерно-косметической и эфиро-масличной промышленности (Главпарфюмер) Минпромпродтоваров СССР, именуемое так до1956 года. На парфюмерно-косметической продукции по-прежнему ставят аббревиатуру ТЭЖЕ, но уже под «Главпарфюмером». До ароматов ли, при такой канцелярии!
В первые годы советской власти, еще зачастую использовали флаконы, сделанные по старым формам, бывало, что на отлитые по новым советским формам флаконы наклеивались старые этикетки. Оставались прежними и наименования многих товаров, привычных для покупателя. Среди парфюмерных изделий такими были духи «Кармен», «Букет моей бабушки», «Магнолия», «Мои Грёзы» и др.
Флаконы можно было использовать и как агитационный материал. На этикетках советских духов появлялись знамена и ленты, колосья, пятиконечные красные звезды, серп и молот, изображения рабочего и колхозницы, а также изображения новых советских девушек: спортсменок, колхозниц, ударниц и т.д. Популярными были изображения Кремля. К оформлению этикеток и к дизайну флаконов в 20—30-е годы привлекались многие известные художники: С. Чехонин, А. Родченко, А. Мандрусов, К. Юон, А. Дейнека, В. Конашевич, И. Фомина и др.
В СССР сохранялась старинная технология изготовления футляров для парфюмерии и косметики. Объемные клееные футляры с богатой шелковой драпировкой внутри и с фигурным «гнездом» для флакона до конца 60-х годов существовали как характерная деталь советского стиля.
Флаконы с одеколоном и духами, как очень модные в советские времена фарфоровые фигурки приравнивались к предметам, украшающим интерьер. Многие пользовались духами только по праздникам и в торжественных случаях, парфюмерная продукция была для женщин очень желанным подарком. Надо отдать должное, что советские флаконы для духов с притертыми точёными пробками до 60-х годов действительно выглядели довольно красиво. Кроме того, в СССР изготавливали изящные, миниатюрные, флакончики для театральных сумочек, украшенные металлической оплеткой, стразами и эмалью. А вот запахи, покорившие не только Россию, но и мир, безвозвратно остались в дореволюционном времени.
Знаменитые московские парфюмеры. Товарищество "А. Брокар и Ко"
Генрих Брокар, основатель одной из самых крупных и знаменитых российских парфюмерных фирм, был потомственным парфюмером. Но поскольку в родной Франции конкуренция среди представителей этой профессии слишком велика, Брокары решили поискать счастья на чужбине. Отец Генриха Атанас Брокар уехал в Америку, в Филадельфию вместе с двумя сыновьями - у него были патенты на изобретенное им туалетное мыло удивительного качества, и Брокары рассчитывали покорить своим ароматным мылом Новый Свет. Дела у семейной фирмы в Америке вроде бы и пошли, но не так замечательно, как представлялось издалека. Отец в конце концов затосковал по родине и вернулся во Францию, один из сыновей остался в США продолжать бизнес, а энергичный Анри (Генрих) решил искать собственное счастье, а не ходить у брата в подручных. Тут кстати подоспело приглашение от старого приятеля отца парфюмера Гика, решившегося открыть свое дело в России. Для переезда в далекую северную страну, где по улицам ходят медведи и десять месяцев в году стоит лютая зима, нужны были отчаянные головы, а 24-летний Анри Брокар был как раз таким. Анри, недолго думая, согласился и в 1861 году перебрался в Россию, тем более, что Гик платил ему значительно больше, чем родной брат.
Генрих и Шарлотта Брокар
Россия поначалу юноше не понравилась - запахи кислой капусты, стоялых щей и перегара в трактирах, сырых тулупов и валенок, в которых щеголяли извозчики, смазных сапог, к которым имели пристрастие даже состоятельные купцы, амбре псины от борзых, валявшихся на диванах в покоях помещиков, и лампадного масла практически во всех домах мучили парфюмера с утонченным обонянием. Но постепенно Брокар привык ко всему, к тому же понял, что Россия, где парфюмерные производства делают только первые шаги - золотое дно для предприимчивого человека. Любовь к дочери обрусевшего бельгийца Шарлотте Ровэ укрепила Брокара в мысли остаться там, куда занесла его судьба, а именно - в Москве. Анри и Шарлотта обвенчались, и жена стала его советчицей и помощницей. В качестве главного парфюмера фабрики Гика он мог неплохо жить, но Брокару хотелось завести свое дело - он был уверен, что хозяин делает все не так и скоро разорится.
В 1863 году Брокару улыбнулась удача. Он открыл новый способ получения концентрированных духов, продал патент одной французской фирме и получил 25 тысяч франков. Это было не так уж много, но для того, чтобы запустить собственное производство, при экономном использовании могло хватить. Как большинство парфюмеров в России, Брокар собирался начинать с варки мыла. При том, что русские любили мыться, а баня была для них главным удовольствием, мыла стране катастрофически не хватало, и в ход, особенно в деревнях, шли зола, глина, самодельный щелок... Дешевое мыло для народа - вот то, на чем можно было развернуться начинающему предпринимателю. И самым первым шагом на этом пути должно было стать изготовление "детского" мыла, рецепт которого разработал Брокар. Каждая заботливая мать приобретет мыло, не раздражающее детскую кожицу, тем более, если цена на товар будет дешевой.
Когда он получал у московских властей разрешение на свою коммерческую деятельность, те долго ломали голову - как оформить столь экзотический вид занятий - и приписали Брокара к "фельдшерскому цеху".
Мыло Брокара "Мандарин" с натуральными красителями, и одновременно - елочная игрушка и забавный сувенир
Брокар арендовал старую конюшню во дворе между Теплым переулком (ныне - улица Тимура Фрунзе) и Зубовским бульваром и вместе с молодым парнишкой Алексеем Бурдаковым, полуучеником-полупомощником, и разнорабочим Герасимом принялся варить первую партию "детского" мыла. Получилось 60 кусков. С этого и началась великая парфюмерная империя Брокара. Мыло продать удалось, правда, в три раза дешевле, чем продавали конкуренты. Три купца согласились брать у Брокара товар для реализации в своих лавках. Но за вычетом расходов, прибыль поначалу была минимальной - 2-3 рубля с партии. Брокар экономил на чем только можно и даже сам развозил товар на тележке или в санях по лавкам, но доходы оставляли желать лучшего... Нужно было либо поднимать цену (а это чревато полным крахом), либо увеличивать объем продукции. Но как ее реализовать? Тогда жена подсказала Брокару выход - детское мыло должно стать одновременно и игрушкой! Надо выпускать его в виде фигурок животных или кубиков с буквами, как те, по которым детей учат читать. Новинка имела оглушительный успех! Мыло-игрушка казалась забавным подарком ребенку, да еще родители старались подобрать для детей весь алфавит на кубиках мыла, и позже многие россияне признавались, что учились читать "по Брокару".
Через пару лет Брокар так "разжился", что стал нанимать "калибер" (наемный экипаж). Вслед за "детским" начался выпуск и других сортов мыла - глицеринового, "шаром" (круглой формы), зеленого "огурцового" в форме огурца... Но настоящим хитом продаж стало "народное" мыло - высококачественный продукт, стоивший всего... 1 копейку за кусок, а при оптовой закупке еще дешевле. Не удивительно, что крестьяне закупали его на ярмарках ящиками и охотно увозили в свои деревни.
Реклама мыла фирмы Брокар
На Московской выставке русских производств в 1865 году "народное" мыло получило серебряную медаль. Брокар тут же покидает свою конюшню-мыловарню и устраивает более просторную мастерскую на Зубовском бульваре, а в 1866 году перебирается на Пресню, где устраивает уже настоящую небольшую фабрику. В 1869 году он приобретает усадьбу на Мытной улице. Главный помещичий дом в качестве административного корпуса и кусочек парка с фонтаном остаются, а мелкие надворные постройки сносятся и на их месте вырастают новые производственные корпуса. Усадьба-фабрика получилась такой живописной, что ее изображение надолго превращается в фирменную этикетку компании "Брокар". В 1871 году парфюмер находит себе компаньона - купца Василия Германа, выходца из Саксонии, готового стать пайщиком парфюмерного производства. Вдвоем они основывают "Торговый дом Брокар и Ко", вскоре ставший поистине знаменитым. В 1872 году на Никольской улице в здании, арендованном у известного предпринимателя грека Бостанжагло, открывается фирменный магазин Брокара, где наряду с дешевыми марками продаются небольшие коллекции элитных изделий. Но цены на них также доступны разным кругам горожан.
Копеечное мыло, составлявшее 9/10 продукции Брокара, приносило серьезные доходы. Жена подсказала еще один ход - выпускать такие же дешевые пудру и помаду и формировать подарочные наборы. Теперь крестьянин или мастеровой мог за 3 копейки купить жене, дочери или невесте гостинец - нарядную коробку с пудрой, помадой и куском мыла, предметами, радовавшими каждую женщину. На этикетках помады с целью просвещения печатали басни Крылова с иллюстрациями. Но мыло мылом, а Брокар теперь мог приступить к мечте своей жизни - изобретению духов и выпуску парфюмерной продукции. Однако позиции на московском и на российском рынке в целом были прочно заняты конкурентами. Товарищество "Ралле и Ко", к примеру. начало свою Доступно только для пользователей
Брокар продолжал сражаться за рынок. Сосредоточившись на создании духов, работу над мылом он переложил на плечи приглашенного французского специалиста Шевалье. На прилавки одно за другим поступили новые сорта мыла: "Спермацетовое", "Мятное", "Кокосовое", "Русское", "Французское", "Национальное" и еще десятки наименований... Во время Русско-турецкой войны начался выпуск мыла "Военное", поставлявшегося также в армию, а после победы - мыла и помады "Букет Плевны".
Подарочный набор фирмы Брокар
В 1878 году, к открытию второго фирменного магазина на Биржевой площади Брокар с женой придумали грандиозную рекламную акцию с «праздничными наборами». В газетах появились объявления для господ покупателей, что в день открытия в новом магазине будут продаваться наборы, включающие духи высшего сорта, одеколон, люстрин для волос, туалетный уксус, вазелин, пудру «Лебяжий пух», пуховку, саше, помаду и мыло — и все это по цене 1 рубль за коробку. Московские дамы словно сошли с ума, массово кинувшись на штурм нового магазина. По требованию властей в 3 часа дня двери магазина пришлось вынужденно закрыть, так как конная полиция не могла сдержать толпу покупателей, жаждавших чудесных наборов. Нескольких изрядно помятых в давке дам пришлось госпитализировать. И все же с момента открытия до 3 часов дня было продано более 2000 комплектов, то есть продавали пять-шесть коробок в минуту.
В 1882 году на Всероссийской промышленно-художественной выставке Брокар устроил фонтан из "Цветочного" одеколона, который незадолго перед тем изобрел. Посетители могли свободно им надушиться, смочить одеколоном шарф, платок, шляпку... Вскоре над всей выставкой, а потом и над всем городом витал аромат "Цветочного" одеколона. Причем аромат был такой, что заслужил на Выставке большую золотую медаль.
Вскоре парфюмер создал около 80 разновидностей "Цветочного" одеколона с преобладанием того или иного растительного запаха.
В 1893 году Торговый Дом "Брокар и Ко" становится Товариществом. На деле это означало, что семейство Брокар выкупило акции компаньонов и стало владеть своей фирмой единолично.
У Брокара развивалось не только московское парфюмерное предприятие, постепенно у фирмы появились филиалы в Париже, Вене, Дрездене и в других городах. Он сам часто выезжал во Францию - полечиться на курортах и присмотреть за делами, но быстро начинал тосковать по Москве и рвался домой. Кроме парфюмерной фабрики у него было еще одно увлечение - коллекционирование предметов искусства.
Началось все с того, что в конце 1860-х годов на Сухаревской барахолке он за копейки купил какую-то старую доску с закопченным рисунком. После реставрации выяснилось, что это подлинник Альбрехта Дюрера. В 1870-х годах, когда денег стало больше, Брокар уже сознательно и целенаправленно начинает формировать фонды своей будущей галереи. Из живописи его интересуют прежде всего фламандские мастера - Рубенс, Ван Дейк и другие, старинные фрески, из антиквариата - бронза, фарфор и хрусталь, предметы быта времен Екатерины II, уникальное оружие... Не обходил он вниманием и редкие книги, и древнерусское золотое шитье, и уникальное оружие, и произведения ювелирного искусства.
В 1891 году, когда ценных предметов в его коллекции насчитывается уже несколько тысяч, Брокар арендует галерею в Верхних Торговых рядах и устраивает в ней постоянную экспозицию антиквариата и художественных предметов, доступную для осмотра всем желающим. Знатоки утверждали, что его собрание по значимости следует сразу за коллекциями Эрмитажа, Третьяковской галереи и Румянцевского музея. Он мечтал оставить москвичам в память о себе не только коллекцию ароматов, но и ценную художественную коллекцию.
Супруги Брокар в конце 19 века
Газета «Новости дня» поместила 22 марта 1891 года отчет об открытии антикварно-художественной галереи Брокара, среди экспонатов которой были: "...портреты правителей и королей всех эпох... шедевры живописи всех школ, направлений и эпох... старинный фарфор — севрский, саксонский и русский; скульптурные группы из Севра; мебель в стиле Буль, пуф-жардиньер эпохи Екатерины II; оригинальные картины из раковин... серьги всех времен... бронзовые статуи разных времен, между которыми две статуэтки из цельных кусков слоновой кости... изделия из слоновой кости... миниатюры, мозаики, дамские безделушки редких форм, инкрустированные вещицы... 1000 акварелей различных школ и эпох, ткани и шитье разных времен, серебряно-вызолоченная сбруя... коллекция старинного оружия... гостиная Людовика XVI, комнатный гарнитур из белого мрамора, панно и фрески... столовый дамский гарнитур... целая коллекция канделябров, ваз, часов разных времен, гобелены... табакерки, французские вееры... серебряные сервизы... хрусталь, стекло, гербы разных дворянских родов... "
В галерее было выставлено 5000 предметов, но Брокар продолжал любовно пополнять свою коллекцию и, будучи миллионером, не считался с расходами, конкурируя с самыми известными московскими коллекционерами.
Один из залов художественной галереи Брокара
«Сюда, — рассказывал своим покупателям один московский антиквар, — и несут, и везут... Когда он в Москве, то многих вещей и не увидишь ни на Сухаревой, ни у антиквариев Панкратьевского переулка: чуть что приобретут, сейчас же тащат к Брокару, и он все покупает. И где у него столько денег находится! Зато как Брокара нет, то и вещей на рынках больше, и цены не те: продавцы прямо говорят: покупайте, пока Брокара нет в Москве, а приедет, вы их и не найдете, да и цену-то он даст другую — много дороже».
Художественный вкус Брокара проявлялся во всем. Для своей продукции Товарищество иногда заказывало уникальные флаконы - небольшими партиями или даже штучно. Из-за этого был большой разброс цен. Духи Брокара можно было купить и за 15 копеек (небольшой "пробный" флакончик), и за 15 и даже 25 рублей (в дорогом, уникальном флаконе). Такие флаконы с отделкой из серебра, золота, драгоценных и полудрагоценных камней заказывались для капризной, состоятельной публики, желавшей эксклюзива. Стандартные флаконы, которые выпускали на подмосковных стеклянных заводах, стоили от 1 до 3 копеек за штуку, что на цену духов почти не влияло. Однако качество продукции, разлитой в стандартные флаконы, ничем не отличалось от той, что поставлялась в дорогих.
Приказчикам было велено обращать на дорогие флаконы внимание покупателей-мужчин, выбирающих подарок дамам. Господа обычно хотели, чтобы подарок выглядел подороже. А дамы больше интересовались самим амбре и были не прочь подъэкономить на красоте флакона.
Парфюмерные флаконы Товарищества "Брокар и Ко". На этикетке "Цветочного" одеколона уже красуются 12 медалей, награды различных выставок
Шарлотта как-то спросила мужа, не хотел бы он вернуться в Париж. Брокар ответил: "Я вернусь во Францию умирать, но жить и работать могу только в России". Так и случилось - в конце 1900 года Генрих Брокар скончался в Каннах, успев получить за свои духи "Персидская сирень" Гран-При на знаменитой Всемирной выставке в Париже. Это была его последняя награда. Но Брокар об этом не догадывался и был очень рад, что его детище произвело сенсацию в столице парфюмеров.
Похоронили его на родине, под Парижем. Фирму с капиталом в 2,5 млн рублей унаследовала вдова, а делами стали заправлять сыновья и зять-парфюмер (его пригласили из Франции для работы на московской фабрике, но женившись на дочери хозяина, он стал членом семьи).
Почтовая карточка фирмы "Брокар и Ко" с рекламой средства от перхоти
Дела шли хорошо, но задача сделать фирму Брокара официальным поставщиком императорского Двора, которую ставил основатель фирмы, так и не была решена.
В 1913 году в России должны были торжественно отмечать 300-летие Дома Романовых. Большинство предпринимателей старались выпустить к этой дате какие-то юбилейные товары. Руководство Товарищество "Брокар и Ко" решило воспользоваться шансом, вспомнив ароматный букет, преподнесенный некогда великой княгине Марии Александровне. Генрих Брокар на основе того аромата создал в свое время парфюм "Букет императрикс". Парфюмеру Августу Мишелю, работавшему еще с основателем фирмы, поручили воссоздать и осовременить "Букет императрикс" к началу торжеств. Но он создал фактически новый аромат.
Отдел духов на парфюмерной фабрике "Брокар и Ко"
Парфюмированный букет на этот раз вручили матери Николая II, вдовствующей императрице Марии Федоровне. Она пришла в восторг от нового аромата и дала разрешение назвать новые духи "Любимый букет императрицы". Наконец фирма Брокара получила желанное право указывать на своих товарах: "Поставщики Двора Его Императорского Величества"... и украшать их царским гербом.
Духи "Любимый букет императрицы" надолго вошли в моду и в России, и за рубежом. Фирме Брокар на этот раз удалось обойти своих вечных конкурентов - фирму Ралле. Даже императрица Александра Федоровна, которая предпочитала духи "Коти", получив в подарок образцы парфюмерной продукции "Брокар", в письме к дочери тепло отозвалась о малоизвестном тогда Августе Мишеле и упомянула, что можно бы и поменять привычный аромат.
Увы, торжество парфюмеров Брокар было недолгим - началась война, потом революция, национализация, Гражданская война и разруха, когда всем было не до духов... Царская символика безжалостно уничтожалась.
Хрустальный парфюмерный флакон с позолотой
Фабрика Брокара превратилась в Замоскворецкий Государственный мыловаренный завод №5. В 1922 году по постановлению Совнаркома здание бывшей парфюмерной фабрики Брокара было отдано фабрике Госзнак. Рабочие-парфюмеры обратились со слезной жалобой к товарище Калинину и получили совет - восстановить разрушенные помещения бывшей обойной фабрики Сладкова и устроиться со своей мыловарней там.
Рабочие своими силами отстроили производственные корпуса. На их счастье на пост директора выдвинулся товарищ Мишель, тот самый парфюмер, который реконструировал "Букет императрицы". Он добился разрешения производить парфюмерную продукцию, придумал для фабрики более подходящее название "Новая заря" и восстановил "Любимый букет императрицы" под новым социалистическим названием "Красная Москва".
У неизбалованных советских тружениц духи пользовались огромным успехом. Их выпускали в советские времена, выпускают и сейчас. Правда, знатоки говорили, что возрожденные духи хуже, чем дореволюционный "Любимый букет императрицы", "Красная Москва" конца 1930-х хуже той, что выпускалась в 1920-х, а в 1950-х ее делали хуже, чем в 1930-х... Что уж говорить о 1970 и 1980-х годах... Действительно, отдельные компоненты, которые нужно было закупать за рубежом на валюту, из экономии меняли на какие-то аналоги ("экономика должна быть экономной!"), к тому же, из-за вечных перебоев с поставками от смежников, парфюмерам приходилось как-то выкручиваться, выполняя план с теми веществами, что есть под рукой.
Но все же эти духи пользовались успехом и оказались парфюмерным долгожителем.
Художественная галерея, созданная Брокаром и преобразованная его вдовой в музей, просуществовала еще какое-то время под названием Музей пролетарского (?) западного искусства. Потом его закрыли, а экспонаты частично разбросали по фондам разных музеев, частично распродали за границу.
Бывшая фабрика Брокара, как и бывшая фабрика Ралле и другие парфюмерные производства попали в ведение государственного Треста Жиркость. Его название сократили до более элегантного ТеЖе, ставшего главным монополистом по выпуску парфюмерии и косметики в СССР. О работе этого парфюмерного гиганта нужно говорить особо.
1865 г. Серебряная медаль на Выставке русских производств, г. Москва. Первая награда, полученная всего лишь за первый год работы Товарищества, и отметившая фабрикаты мыла «Шаром», «Народное». Отмечены также доступная цена при высоком качестве продукции.
1870 г. Диплом и Серебряная медаль на Всероссийской мануфактурной выставке, г. Санкт-Петербург. Награда за туалетное мыло «отличного достоинства, при весьма умеренных ценах» в очередной раз доказала популярность и доступность продукции Брокара широким слоям населения.
1874 г. Осуществлена давняя мечта Анри Брокара — Фабрика удостоена звания Поставщика Государыни Великой Княгини Марии Александровны, Герцогини Эдинбургской.
1882 г. Золотая медаль на Всероссийской Промышленно-художественной выставке, г. Москва. За «Цветочный одеколон» (фонтан).
1883 г. Серебряная медаль на Торгово-промышленной выставке, г. Рига. За высокое качество продукции.
1883 г. Золотая медаль на Всемирной выставке, Ницца. За высокое качество продукции.
1884 г. Большая серебряная медаль на Всероссийской выставке, г. Одесса. За высокое качество продукции.
1884 г. Высшая награда на Всемирной выставке, г. Бостон. За высокое качество продукции.
1888 г. Золотая медаль на Всемирной выставке, г. Барселона. За высокое качество продукции.
1888 г. Золотая медаль на Всемирной выставке, г. Брюссель. За высокое качество продукции.
1889 г. Золотая медаль на Международной выставке, г. Париж. За духи «Персидская сирень».
1890 г. Золотая медаль на Международной выставке, г. Мадрид. За высокое качество продукции.
1890 г. Высшая награда (почетный диплом и медаль) на Всероссийской выставке, г. Казань. За высокое качество продукции.
1890 г. Золотая медаль и звезда на Международной выставке, г. Брюссель. За высокое качество продукции.
1891 г. Серебряная медаль на Среднеазиатской выставке, г. Москва. За высокое качество продукции.
1893 г. Высшая награда на Всемирной выставке, г. Чикаго. За высокое качество продукции.
1896 г. Малый Государственный Герб на Всероссийской Художественно-промышленной выставке, г. Нижний Новгород. За неизменно высокое качество продукции, популярность и доступность разным слоям общества Брокару был пожалован Малый Государственный Герб — признание на официальном государственном уровне.
1900 г. Grand Prix на Всемирной выставке, г. Париж. За высокое качество продукции. После получения этой награды все парфюмерные дома Парижа, да и всей Европы признали Брокара как великого парфюмера. Эта награда стала венцом его карьеры и признанием в мировой парфюмерной индустрии.
1913 г. Товарищество «Брокар и Ко» удостоилось звания Поставщиков Двора Его Императорского Величества. Это — свидетельство высшего признания.
В 1860 году в Петербурге было создано небольшое парфюмерное предприятие под названием «Санкт-Петербургская химическая лаборатория» (Спасская ч., 4-й участок, наб. Екатерининского канала, д. 80), на котором работали 13 человек. Предприятие вырабатывало помаду, одеколон, душистые воды, ароматический уксус и косметические изделия. Годовой оборот составлял 17,4 тыс. руб.
Основал «С.-Петербургскую химическую лабораторию» французский гражданин, провизор и купец Федор Иванович Каль. Во всех статьях в сети пишут, что "основал предприятие купец 1-й гильдии". Но я, как всегда, порывшись в купеческих архивах, уточню кое-что. В купеческих справочниках за 1860 год я о нем ничего не нашла, а вот в справочнике "Адресная и справочная книга для купцовъ. Санктпетербургъ. 1861" в разделе "Купцы 3-й гильдии" о нем уже есть упоминание:
Дальше я уже все справочники не перерывала, чтобы узнать, когда же произошел рост от 3-й гильдии до 2-й, но звание купца 1-й гильдии Федор Каль получил только в 1869 году. В "Справочной книге о лицах, получивших купеческие свидетельства по 1 и 2 гильдиям" на 1869 год по Санкт-Петербургу он уже числится среди получивших в этом году звание купца 1-й гильдии :
Значит, получается, что основал предприятие в 1860 году купец 3-й гильдии А тому, был ли Федор Каль действительно французом, я пока подтверждения не нашла
Сырье для изготовления продукции привозилось из-за границы, и только жир и глицерин покупали в России. В 1867 году в «Санкт-Петербургской химической лаборатории косметических изделий» работали уже 42 человека, продукции производилось на 200 тыс. руб.
С 1872 года владельцем фабрики, находящейся на Екатерининском канале, 80, на углу Большой Подъяческой улицы и ранее принадлежавшей Ф.И. Калю, становится французский гражданин Жорж Фридрихович Дютфуа (1846-?), имевший звание купца 1-й гильдии. Также он имел парфюмерные магазины в доме при католической церкви на Невском проспекте 32 (дом жительства), на Невском проспекте 60, Казанской улице 66 (затем в доме 54). В начале 1880-х годов Ж.Ф. Дютфуа открыл контору при новом предприятии на Измайловском проспекте в доме 21 (позже в доме 27). С 1885 года, постоянно проживая в Париже, он состоял владельцем Торгового дома «С.-Петербургская химическая лаборатория».
"Справочная книга о купцахъ гор.С.-Петербурга. 1890"
Раздел "Списокъ торговыхъ фирмъ, с указанiемъ ихъ представителей":
"Справочная книга о купцахъ гор.С.-Петербурга. 1890"
Раздел "Купцы 1-й гильдіи":
Фамилия Дютфуа была известна в деловых кругах Санкт-Петербурга и Москвы. Одновременно с Жоржем Дютфуа в звании московского купца первой гильдии вел торговую деятельность Фридрих Дютфуа (1822-?), который имел в С.-Петербурге собственную контору на наб. реки Фонтанки, 43, а также парфюмерный магазин на Мариинском рынке и осуществлял деловые операции под фирмой «Альфонс Ралле и Ко». В Москве в 1864 г. на своем хрустальном заводе Арман Фридрихович Дютфуа начал выпускать наряду с химической и аптекарской посудой флаконы для духов.
9 февраля 1890 г. было учреждено Акционерное общество под фирмой «Санкт-Петербургская химическая лаборатория» для «содержания и распространения действий завода для выделки химических продуктов и парфюмерных изделий, состоящего в С.-Петербурге, Нарвской части, по Измаиловскому проспекту, 21 и принадлежащего петербургскому 1-й гильдии купцу Жоржу Фридриховичу Дютфуа». Основной капитал Общества составлял 700 тыс. руб., разделенных на 1400 акций, по 500 руб. каждая. В 1894 г. в «С.-Петербургской химической лаборатории» (обществе) вырабатывалось 150 пуд. помады, 2000 пуд. одеколона, 225 пуд. духов и 25 пуд. мыла, работала 1 паровая машина в 10 сил.
Адрес-справочник А.С. Суворина "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
Торгово-промышленный раздел
Адрес-справочник "Весь Петербургъ на 1913 год под редакцией А.П.Шашковскаго"
Торгово-промышленный раздел
В 1909 года с разрешения Министерства торговли и промышленности основной капитал Акционерного общества под фирмой «С.- Петербургская химическая лаборатория» (СПб., Нарв-ская часть, Измаиловский проспект, 21) был увеличен на 125 тыс. руб. посредством выпуска 250 дополнительных акций по 500 руб. каждая. В 1917 году основной капитал Акционерного общества «Петроградская химическая лаборатория» (Измаиловский пр., 27), принадлежавшего петроградскому 1 -й гильдии купцу Жоржу Фридриховичу Дютфуа, составлял 940 тыс. руб., разделенных на 1880 сполна оплаченных акций по 500 руб. каждая.
Согласно отчетам Акционерного общества за 1897-1899 гг. председателем правления и директором-распорядителем состоял Евгений Жибер, членами правления — Я.Я. Мейер и К.К. Мейер. «Петербургская химическая лаборатория» выпускала косметические товары: глицерин "Велуръ", средство для предохранения от загара, глицериновое молоко, ирисовое молоко, воду "де Лисъ", хинную воду, воду "Филодоръ", тоническую воду, шампуни и пр.
Среди продукции лаборатории были известны одеколон «Тройной», духи «Лесной ландыш» и «Красная гвоздика». Компания владела парфюмерными магазинами в Гостином дворе, на Невском пр. 32 и 66, Казанском пр. 52, Большом пр. П.С. 32, Суворовском пр. 27. К началу XX века фирма была удостоена на российских и всемирных выставках трех золотых, двух серебряных и одной бронзовой медали.
Немного о медалях:
В 1878 г. на Всемирной Парижской выставке "Санкт-Петербургская химическая лаборатория" была удостоена высшей награды за лучшее парфюмерное производство в России - Большой серебряной медали.
В 1896 г. на художественно-промышленной выставке в Нижнем Новгороде "Санкт-Петербургской химической лаборатории" была присуждена Золотая медаль за "косметические изделия очень хорошего качества при значительном производстве" и за "заботливое отношение к сотрудникам".
В 1900 г. проводилась грандиозная Всемирная выставка в Париже. Приглашения получили лишь выдающиеся отечественные предприятия, среди которых была и "Санкт-Петербургская химическая лаборатория".
Комплекс зданий Химической лаборатории
1881-1882 гг. акад. арх. Жибер Эрнест Иванович
Упаковочное отделение Химической лаборатории
1907 г. - арх. Китнер Ричард Иеронимович
По Табели домов СПб на 1891 г. дом 27 по Измайловскому пр. принадлежит Дютфуа (стб. 124). ВП на 1894 г. (О. IV стб. 112) указывает владельцем дома Товарищество химической лаборатории. Кроме того Товарищество арендует помещение в доме Цолликофера по Измайловскому пр., 21
Лаборатория была основана в 1860 г.
Справочная книга о купцах г. СПб. 1892 г.(С. 30) по 1-й гильдии показывает: Жибер Евгений 61 год, французский гражданин, веры католической, платит гильдейскую повинность с 1861 г. по 1873 г. по 2-й гильдии. Жительство: Нарвская часть 3 уч. по Измайловскому пр. дом № 27 . Занимается комиссионерством под фирмою «Жибер и Комп.»
ВП на 1894 г. (О. II стб. 1028) Косметическое производство: Санкт-Петербургская химическая лаборатория Измайловский, 27 Правление: председатель Жибер Евгений Иванович. Члены: Мейер Яков Яковлевич, Мейер Карл Карлович
Справочная книга о купцах г. СПб 1895 г. (С. 120) в списке обществ по 1-й гильдии сообщает: акционерное общество под фирмою "Санкт-Петербургская химическая лаборатория" . Платит гильдейскую повинность со второй половины 1890 г. Помещается в Нарвской части 2 уч. по Измайловскому пр., д. № 27. Содержит магазины: по Невскому пр., 32, по Невскому пр., 66, угол Казанской ул. и Вознесенского пр., 18-54, в Гостином дворе №39.
Основной капитал общества 700 000 руб., заключающийся в 1400 акциях по 500 руб. Директорами состоят: Е. И. Жибер, Я. Я. Мейер, К. К. Мейер.
ВП на 1896 г. (О. II C. 828) в разделе "Парфюмерия": Санкт-Петербургская химическая лаборатория. Высочайше утвержденное общество. Измайловский, 27
ВП на 1903 г. (О. II C. 1267) СПб химическая лаборатория Акционерное общество 2 котла поверхность нагрева 231 кв. ф. 56 работников. К 1908 г. количество работников 118 (ВП на 1908 г. О. II C. 1254).
Справочная книга СПб купечества 1909 г. (С. 426) Общество под фирмой «Санкт-Петербургская химическая лаборатория» акционерное, выбирает свидетельства со второй половины 1890 г. Содержит парфюмерные магазины: 1) Казанская часть 1 уч. по Невскому пр., 32 2) Спасская часть 1 уч. по Невскому пр., 66 3) Спасская часть 2 уч. Гостиный двор № 39, 4) Казанская часть 1 уч. угол Казанской ул. и Вознесенского пр., № 24-52 5) Петроградская часть 2 уч. по Большому пр., 32 и парфюмерный косметический завод Нарвская часть 2 уч. по Измайловскому пр., 27. Основной капитал: 700 000 руб. Председатель: А. Е. Винтергальтер. Директора: Я. Я. Мейер, А. А. Редлин.
И, наверное, нужно добавить, что "Санкт-Петербурская химическая лаборатория" все-таки выжила, с ней произошло много изменений и реформаций, и сейчас эта фабрика всем известна под названием парфюмерной фабрики "Северное Сияние".
В 1875 году французский гражданин, московский купец второй гильдии Эмиль Степанович Бодло (Бодело - Baudelot) обратился с прошением к московскому генерал-губернатору о разрешении открыть парфюмерное заведение и выдать на открытие означенной мастерской дозволение.
Через год он получил разрешение на открытие в Москве, в доме Никифорова в 5-ом квартале Тверской части парфюмерную мастерскую. По выданному свидетельству в маленьком заведении Бодло находился лишь один пресс и одна машина для пропуска мыла и работало всего 5 рабочих. Мыло здесь не варили, а изготавливали холодным способом, добавляя в мыльную массу ароматическую отдушку.
Реклама мыла в журнале "Будильникъ" 1900г.
В 1889-1890 гг. фабрика Э. Бодло переезжает на 3-ю Мещанскую улицу. К этому времени на фабрике работает уже 7 человек. Специалисты были иностранными. Работало заведение только на привозном сырье.
Реклама пудры 1900г.
В 1892 году Бодло совместно с 11-ю почетными потомственными купцами первой и второй гильдии создает Торговый Дом в образе Товарищества на вере под фирмой "Э.Бодло и К°" для устройства и содержания в городе Москве парфюмерной фабрики и магазина. Фабрика носила также название "Виктория Регина", которое и обозначалось на всех изделиях. Магазин находился в Театральном проезде Тверской части города в одном из строений комплекса знаменитых Китайских бань и доходных домов миллионера Хлудова. Место было очень удачным и фешенебельным (из истории известно, что Хлудов построил этот комплекс с огромным размахом, не жалея денег). Помимо самих Хлудовских бань действовал крытый плавательный бассейн, врачебные и массажные кабинеты, механическая прачечная – безусловная новинка для Москвы того времени. Также здесь продуктовые лавки, ресторан, трактир, небольшая гостиница, банкетный зал, залы для деловых переговоров. Говоря языком сегодняшним, это был торгово-развлекательный и деловой центр.
Театральный проезд - комплекс доходных домов и бань Хлудова, где и находился парфюмерный магазин Бодло
А в 1896 году Глафира Васильевна и Надежда Николаевна Пановы по купчей продали Торговому дому "Э. Бодло и К°" собственный участок земли. И в 1897 году Бодло перемещает парфюмерную фабрику, находящуюся по 3-й Мещанской улице, в собственный дом, выстроенный на части земли, купленной у Пановых.
Из Справочника А.С. Суворина "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
(здесь уже упоминается другой адрес магазина)
В 1906 году Эмиль Степанович Бодло становится единоличным владельцем своих промышленных и торговых предприятий. В 1907 году Э. Бодло получил разрешение на строительство мыловарни.
Реклама Товарищества
В дореволюционный период фабрика выпускала одеколоны, духи, туалетное мыло, пудру, средства для ухода за зубами и другие косметические средства.
Флакон для духов (кувшинчик) 1916г.
В 1919 году фабрика была национализирована. Она не раз меняла свое название ("Мак", "Московская парфюмерная фабрика № 3", Московская косметическая фабрика "Рассвет"), присоединяла новые производства, вливалась в состав московского объединения "Свобода".
Ее ассортимент менялся, постоянно расширяясь и обновляясь. С 1977 года предприятие начало совместно с французскими специалистами выпуск концентрированных твердых духов и целой серии косметических изделий "Елена". В 1979 году впервые выпущена губная помада водорастворимых красителей. Затем появились духи для белья и одежды "Лаванда", концентрированные духи "Элегия", "Элва", твердые духи "Фестиваль", "Салют", губные помады (губная помада "Фестиваль", "Рассвет", фотозащитная губная помада "Луч"), серия дезодорантов. В 1990 году начато производство компактных пудры, румян, теней для век.
Само историческое здание на 3-й Мещанской разрушено было в 1980 году.
Что касается родных Эмиля Бодло, упоминается, что его семья много путешествовала как за границей - Франция, Египет, Швеция, Чехия, Германия, так и по городам России - Архангельск, Самара, Астрахань,Тифлис, Баку, Минеральные Воды Ялта и др.
Из того же Справочника А.С. Суворина "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год" можно догадываться, что в 2014 году Эмиль Бодло и четыре его сына проживали в Москве : Андрей, Владимир, Георгий и Павел, двое из которых пошли по стопам отца, а двое, по всей видимости, стали фотографами.
В завершение истории немного фото и открыток из семейного архива семьи Бодло. Видимо, кто-то нашел архив и теперь некоторую его часть можно увидеть в сети:
Эмиль Степанович Бодло и Клавдия (?) в Царицыно
Вся семья
Эмиль Бодло в Египте у подножия пирамид
Зинаида Бодло (дочь Эмиля Степановича)
Владимир Бодло в Париже (сын)
Открытки из Баку, адресованные Владимиру Эмильевичу Бодло :
Открытка из Минеральных Вод , адресованная Владимиру Эмильевичу Бодло:
Открытка из Рязани, адресованная Зинаиде Эмильевне Бодло :
Открытка - Ялта. на правой стороне открытке крестик - это дача-имение Бодло, название её Чукдурлар.
Если посмотреть в правом углу, крестик и видна крыша имения. Подробности на самой открытке
В семейном архиве Бодло сохранилась необычная открытка, адресованная Невскому-Меншикову, с загадочной надписью...
Эмиль Бодло и некоторые члены его семьи похоронены в Москве на Введенском кладбище. Семейное захоронение с памятником из черного гранита с шестью колоннами венчает табличка «Семья Бодело». Расположенный на одном из участков Введенского монумент, возвышающийся над более новыми могильными плитами, привлекает к себе внимание и размером, и удивительной скульптурой женщины. Она с очаровательной улыбкой немного отвела голову назад, руки ее манерно раскинуты в стороны. Гравировка над головой статуи поясняет, что здесь покоятся Эмиль (1838–1916) и Пелагея (1833–1913) Бодело. Здесь же нашли последний приют их дети и другие члены семьи: Поль (1870–1914), Люсьен (1867–1909), Ирэн (1906–1913), Татьяна (1911–1914) и Ольга (урожденная Пракхиль, 1882–1910). Но кем же были при жизни члены семьи Бодело, чье захоронение украшает неповторимый памятник?
В 2012 году Правительство Москвы утвердило охранный статус надгробия семьи Бодло как объекта культурного наследия.
Товарищество парфюмерной фабрики провизора А. М. Остроумова
Особенностью российской парфюмерии была ее тесная связь с аптекарским делом. Из среды аптекарей появились многие звезды российской парфюмерии. Может создаться впечатление, что «русскими» парфюмерами были исключительно французы. Однако это не совсем так. Имя провизора Александра Митрофановича Остроумова заслуживает того, чтобы о нём вспомнили.
Выдающийся парфюмер и косметолог А.М. Остроумов, начал свой путь простым провизором и таковым именовал себя, достигнув огромных результатов. В 1885 году из маленького, скромного, никому не известного предприятия в Москве провизор А. М. Остроумов создал фабрику. Первой ее продукцией было лечебное мыло, укреплявшее волосы и устранявшее перхоть. Неказистое на вид, оно, тем не менее, стало пользоваться повышенным спросом.
Реклама мыла от перхоти
Затем появились и другие сорта туалетного мыла, среди которых особую популярность приобрело «Гигиеническое». Как и Брокар, Остроумов выпускал детское мыло - с чередой. Со временем провизор наладил выпуск специальной «Воды от перхоти О–де-совэръ».
Реклама продукции фабрики Остроумова
Вырученные деньги Остроумов потратил на расширение производства, а его новое изобретение – крем «Метаморфоза», предназначавшийся для устранения веснушек и пигментных пятен, а также для предохранения от сильного загара, быстро сделался «фаворитом» московских и питерских красавиц. Его производство продолжалось более 30 лет.
Благодаря целебным свойствам изделия этой фабрики получили всеобщую известность, и благодаря этой известности Остроумов разбогател и занялся производством парфюмерии. Парфюмерное дело Остроумова быстро развивалось, продукция шла нарасхват в таких крупных городах, как Петербург, Одесса, Ташкент, Варшава. Были открыты склады и магазины в других городах России. Большое количество товаров шло на экспорт. В короткие сроки парфюмерная фабрика Остроумова получила мировую известность и заняла место рядом с другими крупными фабриками России. Множество наград, почетных дипломов за отличные товары свидетельствовали о высоком уровне производства.
Из Справочника А.С. Суворина "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
(адрес проживания А.М. Остроумова в Москве и адрес Товарищества и фабрики в 1914г.)
С каждым годом дело росло и в интересах дальнейшего развития в 1900 году было основано "Паевое товарищество парфюмерной фабрики провизора А. М. Остроумова". Большинство продуктов Товарищества Остроумова, помимо Москвы, имело громадный сбыт за границей. К 1912 году "Товарищество парфюмерной фабрики провизора А. М. Остроумова" стояло в ряду со старейшими и крупнейшими парфюмерными фабриками России, и стало довольно солидной фирмой. Множество высших наград служили отличнейшей рекламой фирмы и лучшим доказательством прекрасного качества вырабатываемых продуктов.
Из адресной и справочной книги г. С-Петербурга "Весь Петербургъ на 1913 год под редакцией А.П.Шашковскаго"
Помимо всевозможных духов, одеколонов, кремов, пудр, паст, косметических средств, Товарищество выпускало медицинские и гигиенические товары. Это составляло исключительную и единственную не только в Москве, но и в России особенность фабрики "Товарищества А. М. Остроумова" в отличие от остальных производителей парфюма и косметики.
В 1910 г. на Тверской улице Остроумов устроил специальную лабораторию, которая в скором времени переросла в уникальный по тем временам и единственный в мире Институт врачебной косметики провизора А. М. Остроумова в Москве. В институте занимались профилактикой и лечением кожных болезней. Это заведение стало модным местом на Москве.
Реклама Института врачебной косметики А.М.Остроумова
Его духи и одеколоны были очень почитаемы в артистических кругах. Среди поклонниц парфюмерной продукции Остроумова были балерины Тамара Карсавина и Мария Петипа, знаменитая исполнительница русских песен Надежда Плевицкая, драматическая актриса Малого театра Вера Пашенная, примы Большого театра, певицы Антонина Нежданова, Елена Степанова и многие другие.
Реклама продукции фабрики Остроумова начала 20-го века
Внешне Александр Митрофанович был очень импозантным мужчиной. Ему удалось наладить хорошие дружеские отношения со многими известными актрисами, которых он снабжал дамскими штучками: духами, кремами, пудрами, столь необходимыми на сцене. Но не совсем бескорыстно. Свою дружбу с актрисами, певицами, балеринами, и их авторитет, Александр Митрофанович, как весьма предприимчивый провизор, догадался использовать в рекламных целях. Так, в 1912 году в Москве им была выпущена книга-альбом с роскошными фотографиями известных актрис под названием «Наши артистки о парфюмерии товарищества парфюмерной фабрики провизора А.М. Остроумова». Но это были не просто фотографии: известные актрисы Большого, Малого и Художественного, театров восхищались на страницах этого издания духами, кремами, пудрой, которые производило товарищество Остроумова. Разумеется, актрисы, певицы и скандально известные шансонетки уже тогда служили «ходячей рекламой» для Домов мод и парфюмерных магазинов, но никто, кроме Остроумова, так и не догадался издать подобную книгу! Кстати, была выпущена не одна книга, а два рекламных "артистических" выпуска.
Обложка 1-го выпуска книги «Наши артистки о парфюмерии товарищества парфюмерной фабрики провизора А.М. Остроумова»
и кое-какие страницы из книги
Город издания книги: Москва
Издательство: т-во типографии А. И. Мамонтова
Год издания книги: 1912
Количество страниц: 23+30 л. илл.
Портреты напечатаны с фотографий фотографа Придворного Поставщика К. А. Фишера.
Летучее издание, которому посвятил половину своей статьи *Книги-однодневки* О. Ласунсккий (Наука и жизнь № 8 1997 г.), который упоминает, впрочем, лишь первый выпуск.
Оформленный в стиле модерн альбом рекламного характера: по правой стороне воспроизведены портреты известных русских артисток , по левой - факсимиле их собственноручно написанных отзывов о парфюмерной и косметической продукции.
В выпуске первом артистки: Азерская - Балановская - Балашова - Друзякина - Каралли - Лощилина - сестры Любощиц - Дюце - Нежданова - Петрова-Званцева - Плевицкая - Подольская - Попелло-Давыдова - сестры Рейзен - Ростова - Рощина-Инсарова - Садовская - Смирнова - Стефанович - Федорова II - Чарова - Юренева.
Во втором выпуске: Адамович - Аренцвари - Блюменталь-Тамарина - Валерская - Волховская - Девильер - Добровольская - Дымова - Закревская - Златина - де-Идальго (отзыв на итальянском с переводом) - Казмичева - Карсавина - Козмовская - Комаровская - Коонен - Кошиц - Лучезарская - Мосолова - Нечаева - Потопчина - Правдина - Розова - Рутковская - Сари (отзыв на итальянском с переводом) - Степанова - Третьякова - Чернобаева - Шаломытова - Янушева.
В отзывах о любимых духах, пудре, туалетной воде балерина Екатерина Васильевна Гельцер писала: «Когда я танцую в "Корсаре", всегда душусь "Виолетт". Они напоминают мне Восток со сказочной красотой и пьянящей природой». А актриса Ольга Владимировна Гзовская отмечала: «Духи, мыло, одеколон "Альпийский ландыш" товарищества Остроумова обладают нежным, тонким запахом букета весенних цветов, воскрешая в памяти запах леса весной, полного цветущих ландышей. Пользуясь тоном для лица во время грима, кремом "Эмаль" вашего Института врачебной косметики, нахожу его лучшим средством как по цвету, так и для смягчения и нежности кожи». Известная балерина Вера Александровна Коралли отзывалась так об изделиях этой фабрики: «Причудливый аромат ваших произведений перенес меня в сказочный, волшебный сад... Я упивалась благоуханием роскошных цветов!» Певица Надежда Васильевна Плевицкая писала: «Репутация - то же, что и талант. Она следует всюду. Вот почему, где бы я ни находилась, ни путешествовала, я всегда использовала ваши духи, мыло, одеколон "Идеал"». Оперная певица Елизавета Азерская ограничилась словами: «Приветствую серьёзную соперницу иностранной парфюмерии…», Антонина Нежданова честно призналась, что наипаче всего любит остроумовское мыло, одеколон и пудру "Лакте". Большой популярностью пользовались остроумовские духи Liseron.
Артистка императорских театров Раиса Романовна Рейзен писала: «Если бы Наполеон душился остроумовским "Наполеоном", Жозефина никогда бы ему не изменяла». А певица Попелло-Давыдова даже посвятила продукции Остроумова стихи:
Вы спрятали в гранёном хрустале
Волнующую гамму ароматов,
И ею дамы, так сдаётся мне,
Мужьям устроят много шах и матов.
После Октябрьской революции, фабрика Остроумова была национализирована, объединена с другой фабрикой (Бодло), и получила название «Рассвет». Александр Митрофанович Остроумов потерял все свои капиталы и был вынужден покинуть Россию.
Листать «Розничный Прейсъ-курантъ товарищества парфюмерной фабрики провизора А. М. Остроумова» сегодня и интересно, и грустно.
Интересно потому, что документ погружает в атмосферу начала ХХ века, пропитанную всевозможными ароматами, как правило, природных благовоний, кремов, мыла, шампуней, усердно рекламируемых в условиях рынка вековой давности. Грустно, опять-таки, из-за того аромата, но полученного, зачастую, благодаря химическим ароматизаторам.
Да, было время, когда фирма, гордясь своей продукцией, предостерегала покупателя: «Во избежание многочисленных подделок, которым постоянно подвергались наши изделия, в особенности наши специальности, мы просим обращать внимание на… » и так далее. При желании по таблицам можно было сравнить результаты химических анализов продукции фирм-конкурентов и рекламодателя, хотя преимущества во всём, как и следовало ожидать, - на стороне последнего.
Одних только наименований одеколонов в прейскуранте около двухсот. Отдельные до сих пор сохранились: «Шипр», «Ландыш», «Жасмин», «Идеал»… Не исключено, что с названиями сохранились все достоинства изделий. О достоинствах «Букета императрицы», «Одеколона артистов», «Свежего сена», «Вэра-Виолет», «Оридис», «Флоранж» и др. можно лишь гадать...
Наравне с содержанием тут же рекламируются ёмкости: флаконы, мыльницы, коробки… А ещё щётки для зубов, для ногтей, для усов; зеркала, гребешки, маникюрные наборы...
Хотелось бы верить, что крем «Метаморфоза» действительно помогал "от веснушек и загара", «Чистотел» - "от угрей", «Ко-хи-ноор» - "от появления сыпи", мыло «Радиум» "прекращало выпадение волос, уничтожало перхоть...", «Тополевое масло» - "для рощения волос"... Если бы не одно «НО»!
К наиболее радикальным и научно рекомендованным способам удаления волос товарищество А. М. Остроумова относит… «удаление волос рентгеновскими лучами». В разделе «Рентгенизация волос» читаем, что метод обладает следующими преимуществами: «совершенно безболезненное удаление волос; удаление большими участками; удаление волос без образования струпьев, воспалений и проч.; чистота и безопасное лечение; удаление волос навсегда».
Вот и верь рецептам давно минувших дней без доскональной, порой, многолетней проверки!
Впрочем, надо вдумчиво относиться и к сенсационным новинкам наших дней.
Нашла еще занимательную книжку "Увлекательный мир московской рекламы XIX-начала XX века", в которой тоже очень много интересного о рекламе того времени, и в частности, о рекламе парфюмерии. Выложу ее здесь, а не в печатной темке, потому что она здесь будет больше "в тему"
Стр.1-10
Стр.11-20
Стр.21-30
Добавлено (09 Ноябрь 2014, 14:33)
---------------------------------------------
Стр.31-40
Стр.41-50
Стр.51-62
Стр.63-73
Единственное, что здесь не хватает 60 и 61 странички В нете эти странички и в других раздачах не нашла - видно, тот "добрый человек", который отсканировал книгу, пропустил эти две странички
Открытки товарищества с видами памятников Москвы и надпечаткой официального адреса в США
Открытое письмо товарищества с изображением картины Н.В. Некрасова «Княжна Прасковья Григор. Юсупова перед пострижением»
Открытое письмо товарищества с изображением картины Ю.Л. Юшанова «Проводы начальника»
Открытое письмо товарищества с изображением картины В.Е. Маковского «Этюд для картины «Толкучка»
Открытое письмо товарищества с изображением картины В.В. Верещагина «Молла Раим и Молла Керим по дороге на базар»
Почтовые карточки товарищества «Брокаръ и Ко». Девушка с ирисом (L'iris) и Девушка с маком (Le povot)
Открытки "Серия наций" и далее под спойлером
Русские
Якуты
Туркмены
Самоеды
Калмыки
Тунгусы
Буряты
Киргизы
Кавказцы
Zirianines (?)
Казаки
Мордва
Почтовая карточка товарищества «Брокаръ и Ко» с рекламой одеколона и духов «Джiоконда»
Почтовая карточка товарищества - Девушка с розами. «Парфюмерия. Цветущий май». 1896 год
Глицериновое мыло
И вот такая "ненавязчивая" реклама
Стоит добавить, что товариществом в то время выпускались буклеты для рукоделия с узорами для вышивания, которые были очень популярны у женщин.
И, конечно, они были с рекламой продукции Брокара. Как, например, вот эти сохранившиеся шесть листочков такого буклета 1896 года:
Реклама товарищества в журнале "Новый русский базар" за 1884 год
Реклама товарищества в журнале "Нива" за 1892 год
К 50-летию товарищества был выпущен и такой рекламный буклет, но, к сожалению, это букинистический антиквариат, который не всегда доступен в интернете.
Нашла только два листочка.
Семья Брокара (по-крайней мере, в сети так подписывают это фото), а вот кто изображен на нем, можно только догадываться
Реклама товарищества
Фото рекламного буклета товарищества
Этикетка (скорее всего, от мыла)
Зубной порошок
Добавлено (29 Ноябрь 2014, 22:03)
--------------------------------------------- Парфюмерная империя Брокар и история вышивки крестом в России
"Товарищество "Брокар и Ко"" - легенда парфюмерной промышленности Российской Империи.
Если имя Брокар вам ничего не говорит, то о духах "Красная Москва" вы обязательно слышали! Самые знаменитые духи в Советском Союзе детище империи Брокар. Появились они незадолго до революции и назывались иначе - "Любимый Букет Императрицы".
Вы спросите меня, какое отношение имеет парфюмерия к вышивке крестом?
А я сейчас расскажу.
В веке 19-ом Российская экономика жила по вполне себе рыночным законам. Продавцы рекламировали свою продукцию используя все достижения науки и техники, "воевали" с конкурентами, добивались узнаваемости бренда, искали подход к покупателю, играя на его чувствах и желаниях и т.д. и т.п. Словом, всё как сейчас.
Анри Брокар(Henry Brocard), потомственный парфюмер, переехал в Россию во второй половине 19-го века в поисках достойного заработка. Конкуренция на родине во Франции была сильна, а в России о существовании мыла и прочей парфюмерной продукции имели представление только обеспеченные слои общества.
"Мыло черно, да моет бело" - говорили тогда, ведь для мытья и стирки использовали щёлок.
Жестяная коробка для пастилок "Дентальжин"
И Брокар начал свое дело именно с мыловарения. Мыло хорошего качества по феноменально низкой цене быстро завоевало популярность в народе.
Кроме привлекательной цены брокаровское мыло отличалось оригинальностью исполнения и продуманностью упаковки. "Товарищество "Брокар и Ко"" выпускало мыло не только в брусочках, но и форменное. Например, круглое и в форме огурца. Выражение "азбука Брокара" и его производные - тоже о мыле. Фабрика выпускала мыло "Детское" на кусках которого был оттиск одной из букв алфавита и по свидетельствам современников многие малыши действительно учились читать по этой мыльной азбуке.
Упаковка для всей продукции Брокара была яркой и красочной и частенько дополнялась еще и полезными бонусами.
Например, на этикетке ”Народной помады” можно прочитать басни И. Крылова, а к мылу прилагалась премия - лист со схемами для вышивки.
Реклама "Брокар и Ко" со схемами для вышивки крестом и гладью
Если учесть большую популярность брокаровского мыла в народе и то, что купить его можно было во всех краях Империи, эти бесплатные схемы для вышивки разлетелись по всей стране.
Вот тут-то и пересекаются парфюмерия и вышивка.
Среди людей интересующихся историей вышивки идут нешутошные словесные баталии на тему брокаровских схем.
А дело вот в чем.
Во-первых, вышивка крестом в народном творчестве изначально использовалась мало. Вышивали используя другие швы.
Во-вторых, большая часть брокаровских схем была в "русском стиле". Т.е. как основа для создания схем использовались образцы народного творчества.
В этой статье о схемах в "русском стиле" сказано так: Предлагаемые фирмой Брокара мотивы орнаментов в виде стилизованных гирлянд из реалистично трактованных цветов, в первую очередь роз и васильков, геометрических мотивов из ромбов и других разнообразных фигур воспринимались как «истинно народные», поскольку заимствовались художниками с подлинных образцов крестьянского творчества.
Существует даже такое мнение, что брокаровские листовки убили народное творчество: побудили мастеров перейти на вышивку крестиком и подменили настоящие аутентичные узоры чуждыми стилизациями.
Чтобы было понятнее, то представьте себе рушники богато украшенные цветами, вышиванки с красно-черными розами. Представили? Ага, ну, вот почти всё это,по части узоров, не из глубокой древности идет, а появилось ближе к концу 19-го века благодаря Брокару.
Схема брокаровской вышивки "Премия к глицериновому мылу" (в продолжение о "ненавязчивой" рекламе про Карлушу,
которая мною уже была выложена в предыдущем сообщении )
Давайте разберемся, ну, или я выскажу свое мнение.
Что касается собственно вышивки крестом.
Она универсальна: легко зарисовать, можно передать любые узоры и освоить ее не составит большого труда. С этим не поспоришь.
Я бы не стала приписывать заслуги по внедрению вышивки крестом исключительно Брокару.
Схемы для вышивки от Брокара не были единственными в своем роде: рукодельных журналов и альбомов для вышивания выпускалось немало.
Парфюмерный конкурент Брокара, "Товарищество "Ралле и Ко"", успешное и появившееся задолго до него предприятие, правда ориенированное только на высшие слои общества, также выпускал рекламу с приятными дополнениями. Рекламируя свой товар, Ралле выпускал «Энциклопедию женских рукоделий», в которой подробно рассказывал о качестве и преимуществах своей парфюмерии.
Реклама "Ралле и Ко" со схемами для вышивки
Т.е. крестик и без Брокара шел в народ, наличие интересных и доступных схем, как мне кажется, лишь ускорило процесс.
Пересматривала разные старые дореволюционные фото Петербурга конца 19-го-начала 20-го века, и чудом заметила вот что Фото кликабельны.
Невский проспект. Смотрим на надпись на киоске - А.Ралле и Ко
Вид на Знаменскую церковь на Невском проспекте. Цветная фотолитография XIX века (1890—1900):
Это тоже Петербург. Надпись на магазинчике в правом углу - Р.Келеръ и Ко. Сразу не смогла определить адрес, но учитывая, что в справочниках Петербурга один из магазинов Келера был зарегистрирован по Невскому проспекту, а страховое общество "Эквитебль" точно находилось на Невском проспекте, 21, то судя и по вывеске "н 21", это - Невский проспект, дом 21.
И еще одно чудное фото. Тоже Невский проспект. Конка с рекламой Цветочного одеколона Брокара.
Добавлено (05 Декабрь 2014, 00:11)
---------------------------------------------
Прочитав историю следующей семьи, мне сразу подумалось - вот это точно "жизнь замечательных людей", но жизнь, окончившаяся не очень счастливо...
Провизор Константин Эрманс
В работе Серпуховского уездного земского Санитарного Совета вместе с А.П. Чеховым принимал участие провизор Константин Александрович Эрманс. На одном из заседаний в 1891 г. он выступил с сообщением об организации аптечного дела в Московской губернии. Его записка, составленная по поручению Совета, была предназначена для представления XI съезду врачей. В 1893 г. доктор Чехов и провизор Эрманс участвовали в 13 заседаниях Совета. Их фамилии стоят рядом в списке присутствовавших.
У истоков российской парфюмерии
Константин Александрович Эрманс родился 21 сентября 1968 года в городе Вильно (Вильнюсе). Окончил Московский университет. Работал фармацевтом в Серпуховском земстве Московской губернии, которая находилась недалеко от Москвы. С 1 июля 1888 года по 20 октября 1890 года управлял серпуховской земской аптекой. Уволился по прошению и стал в Москве c 1898 года Директором-распорядителем акционерного общества «К. Эрманс и Ко». Общество (Товарищество) занималось производством парфюмерных и химико-фармацевтических товаров, а также их продажей. Завод находился на Воронцовской улице, а магазин Товарищества – на углу Тверской улицы и Брюсова переулка (однако судя по информации в Справочнике А.С. Суворина "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год" магазинов все же было несколько ).
Архитектор В.И.Ермишанцев, 1907 год. Здание бывшей парфюмерной фабрики Эрманс. Здание представляет собой оригинальное сооружение, окрашенное в два тона, с необычными формами оконных проемов и дворового проезда. Крайняя левая часть здания отличается от всей остальной, так как она представляет собой перестроенный старый купеческий особняк.
А.С.Суворин "Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
Константин Эрманс был масоном и членом Партии народной свободы. В Москве он с семьей жил в Хлебном переулке, дом 2. Был близким другом Ф.И.Шаляпина.
Встречи с Шаляпиным
Константин Эрманс вращался в среде московской прогрессивной интеллигенции, в артистических кругах, где познакомился с Федором Ивановичем Шаляпиным. Еще больше сблизился он со знаменитым певцом после женитьбы на Варваре Ивановне Страховой, неизменной партнерше Шаляпина в оперных постановках. Варвара Ивановна познакомилась с Шаляпиным в тифлисском отделении Российского Музыкального общества у проф. пения Д.А. Усатова. Шаляпин начал свой оперный сезон в Тифлисе, а Варвара Ивановна уехала учиться в Петербург, в Консерваторию. После окончания Консерватории она попала на сцену Русской частной оперы Саввы Мамонтова, где почти ежедневно встречалась с Шаляпиным на репетициях и спектаклях – «Хованщины», «Бориса Годунова», «Псковитянки», «Русалки», у Мамонтова дома, на пирушках в излюбленном Шаляпиным «Континентале» около Охотного ряда. Частые встречи с Шаляпиным в Москве не прекращались и после перехода его на казенную сцену. Варвара Ивановна прекрасно помнила новоселье в доме Шаляпина, где присутствовал А.К. Глазунов, а также сидения за поздним вечерним чаем в столовой Шаляпина, очень часто в обществе художников В.А. Серова и К.А. Коровина.
Слева направо: Ф. И. Шаляпин, К. А. Эрманс, А. В. Секар-Рожанский, Е. Р. Секар-Рожанская. 1900 г.
Ялтинские вечера
Летом 1916 г., отдыхая на южном берегу Крыма, в имении «Форос», Шаляпин часто наезжал оттуда в Ялту, к отдыхавшим там супругам Эрманс. Зачастую ночевал у них и проживал по несколько дней. Однажды, ранним летним утром, Варвару Ивановну разбудила старая служанка, хорошо знавшая Шаляпина: «Вставайте, Федор Иванович приехали с каким-то господином!» Этим господином был Максим Горький. Супругам интересно было наблюдать и слышать обоих вместе – Шаляпина и Горького. За столом хозяева и гости сидели долго, уходить не хотелось, пока за гостями не приехала машина из «Фороса». Это была последняя встреча супругов с Шаляпиным в России.
На волне эмиграции
После 1917 года супруги Эрманс эмигрировали из России сразу в Константинополь, затем переехали в Париж (хотя в других источниках имеется упоминание о том, что семья Эрманс сразу эмигрировала в Берлин). С 1923 по 1937 год они прожили в парижском доме Шаляпина на улице д,Эйло до 1951 года. Константин Эрманс в 1927–1928 годах состоял казначеем ложи Астрея. Был членом административного совета Русского музыкального общества за границей (РМОЗ). Варвара Ивановна одно время преподавала в Берлинской консерватории, а затем в Русской консерватории в Париже. В 1950 году К.Эрманс стал пансионером Русского дома в Ментоне (деп. Приморские Альпы). И уже последние свои дни супруги Эрманс закончили в пансионе «Дом Земгора» в местечке Кормей-ан-Паризи во Франции. Константин Александрович скончался 30 декабря 1957 года, а Варвара Ивановна – в 1959 году, похоронив сына Виктора, критика и драматурга, всего через год после смерти мужа, в 1958 году. Константин Эрманс похоронен на местном кладбище в Кормей-ан-Паризи.
"...Шестиэтажный дом на рю д’Эйло, 22, куда они прибыли в оговоренный час с Андреем, можно было без преувеличения назвать шаляпинским, хотя сам Федор Иванович с семьей занимал в нем одну поместительную квартиру.
(«Купил я для Марии Валентиновны и детей дом в Париже, – сообщал он в одном из писем Горькому. – Не дворец, конечно, как описывают и говорят разные люди, но, однако, живу в хорошей квартире, в какой никогда еще в жизни не жил».)
В доме на разных этажах проживали (за счет Шаляпина, разумеется) многочисленные близкие и дальние родственники певца – престарелая теща («бабаня», как звали ее дети), ее сиделка Карина Карловна, взрослая дочь Марии Валентиновны от первого брака Стелла, дети от первого и второго брака сестры Марии Валентиновны Терезы – Вера, Лена и Таня, камердинер Михаил со звучной театральной фамилией – Шестокрыл-Коваленко, шофер-итальянец Винченцо, гувернер старших девочек Марианны и Марфы мистер Клеридж, воспитательница детей Анна Ивановна Страхова, учительница пения младшей дочери Дасии Варвара Эрманс с мужем, повар-грузин, горничная-эстонка. «Шаляпинская коммуна» – как называли дом приятели Федора Ивановича.
Трапезничали в тот день, как обычно, в просторной столовой. Большой компанией, основательно, по-русски. Гостей обслуживали двое молчаливых вышколенных слуг. Много смеялись за столом, спорили, шутили. После десерта перешли в соседний салон, заняли места в креслах перед раскрытым роялем. По уговору она выступала в концерте после пианистки, исполнившей несколько этюдов Шопена. Коронный ее танец под мелодию знаменитой песни «Ой, полным-полна коробушка» был встречен восторженно, гости долго ей аплодировали. Вслед за ней к роялю подошел Шаляпин. Поправил бутоньерку в петлице фрака, вскинул все еще красивую, скульптурной лепки голову со взбитой прядью подкрашенных волос, сделал знак аккомпаниатору.
«Уймитесь, волнение, страсти! Засни, безнадежное сердце!» – понесся, резонируя под лепными сводами музыкального салона, обволакивающий душу шаляпинский неповторимый бас…"
Добавлено (05 Декабрь 2014, 00:17)
---------------------------------------------
Вот, кстати...в сети нашла упоминание, что в Москве на Воронцовской улице, доме 9 , бывшей фабрике Эрманс, которая теперь Семашко, висит такая памятная табличка :
Добавлено (10 Декабрь 2014, 22:59)
---------------------------------------------
В продолжение темы про Константина Эрманса, думаю, наверное, стоит немного рассказать и о его жене
Варвара Ивановна Страхова (по мужу Эрманс (1875—1959) — русская оперная певица (меццо-сопрано и контральто).
Варвара Страхова родилась в Тифлисе и там же начала обучаться пению (педагог Д. А. Усатов) и впервые дебютировала на сцене. В 1895—1897 гг. продолжила обучение в Петербургской консерватории (педагог К. Ферни-Джиральдони), брала уроки пения у К. Эверарди.
Там же, в родном Тифлисе, с 1893 года начала свою профессиональную работу. В эти же годы учеником Д.А.Усатова был Ф. И. Шаляпин, и они выступали вместе, на одной оперной сцене. Так началась их дружба, которая продлилась всю жизнь, а через много лет, уже в эмиграции, Шаляпин буквально спасет Варвару Страхову и ее семью, поселив в собственном доме. Но тогда, делая первые шаги в артистической деятельности, Варвара Ивановна и не помышляла о таком повороте в ее судьбе.
С юных лет и в течение жизни поддерживала дружеские отношения с Сергеем Рахманиновым, с которым в молодые годы у неё был серьёзный роман, потом их отношения переросли в дружеские; была дружна также со многими художниками, в том числе с Константином Коровиным.
В 1898—1900 гг. — оперная певица в Московской частной русской опере Саввы Мамонтова, в 1902 г. — в частном театре Г. Г. Солодовникова, сезон 1906/07 — в московской Опере С. Зимина.
Партнёрами Варвары Страховой были: В. Антонова, А. К. Бедлевич, А. И. Бреви, С. Н. Гладкая, Н. И. Забела-Врубель, П. И. Иноземцев, В. С. Клопотовская, Н. В. Мутин, А. М. Пасхалова, А. Е. Ростовцева, А. В. Секар-Рожанский, С. Ф. Селюк-Рознатовская, Н. И. Сперанский, Е. В. Стефанович, Н. И. Тарасов, Е. Я. Цветкова, М. Д. Черненко, Ф. И. Шаляпин, Н. А. Шевелев, В. П. Шкафер.
Варвара Ивановна обладала небольшим голосом красивого тембра, ярким сценическим дарованием. Один из критиков писал: «Какую редкую оперную артистку имели бы мы, если бы вокальные средства Страховой соответствовали её художественному темпераменту, её красивой внешности. Стоит вспомнить, что с этим слабым, неблагодарным голосом она заслонила на время даже могучую фигуру Досифея (Ф. И. Шаляпина. — А. П.) и в последнем акте произвела такое потрясающее впечатление, которому позавидовали бы даже прославленные драматические артисты. Да! драма — настоящее место для этого богатого таланта»..
В Москве же, одновременно с артистической деятельностью, Варвара Страхова стала заниматься преподавательской.
После революции 1917 года только что богатая семья Эрманс осталась без средств к существованию — всё было экспроприировано. Надо было спасаться самим, и они эмигрировали. Поначалу В.Страхова вместе с семьей (муж и сестра) оказалась в Германии, где она преподавала в Берлинской консерватории. К этому времени в Париже стала образовываться большая русская диаспора, состоящая в основном из русской столичной интеллигенции, — там было много знакомых семьи Эрманс, на помощь и поддержку которых можно было рассчитывать; поэтому они отправились туда. В Париже действительно помогли. Федор Иванович Шаляпин поселил их, нищих, не имеющих ни пристанища, ни угла, у себя, и они проживали вместе с его семьей в течение многих лет, с 1923 по 1937 годы, в его парижском доме на улице d’Eylau, 16-е.
Из воспоминаний дочери Фёдора Ивановича Шаляпина Марины (1912—2009; та самая, которую угораздило стать мисс красоты конкурса «Мисс Россия»-1931 г., проходившего в Париже среди русских эмигранток) :
"Вниз вела паркетная лестница с большим ковром. В нижнем этаже напротив лестницы жила Варвара Ивановна Страхова, которая с папой когда-то пела у Мамонтова. В молодости у нее был роман с Рахманиновым, но потом она вышла замуж за очень хорошего человека, который стал большим папиным другом. Своих детей у них не было, и Варвара Ивановна давала другим детям уроки пения. Ее сестра, Анна Ивановна, тоже жила с нами, мы ее называли Аннуля. Она за нами смотрела, как вторая мама, когда мама с папой путешествовали. Это после революции. Она была золотой человек, наша Аннуля. И не только как пианистка, как наша учительница музыки, — они с сестрой друзья папины были испокон веков. Так вот, я бегала вниз к Варваре Ивановне петь, потому что хотела развить свой голос. У меня был очень некрепкий вокал. Когда же я сломала коленку, то стала думать, кем я буду. Актрисой, певицей? Папа говорил: «Тебя на первом ряду не услышат». И я старалась развить голос, бегала учиться петь. Было у меня колоратурное сопрано, и я распевалась: пела какие-то испанские песенки, неаполитанские песенки, даже Розину из «Севильского цирюльника». А папа-то не знал, даже не обращал внимания, чем я занята. Вот раз он спустился по лестнице вниз и, проходя мимо двери Варвары Ивановны, приостановился послушать, как её ученики поют. Прислушался и думает: «Господи, какой-то комар пищит». А позже увидел Вареньку и говорит: «Моя дорогая Варварушка, кто тот комар, что у тебя пищал?» «Это твоя дочь, Феденька!» — улыбнулась она. Но я распевала колоратуру, чем папу очень забавляла."
В Париже Варвара Страхова давала частные уроки, затем преподавала в Парижской (Русской) консерватории, занимала там должность профессора, а потом почетного профессора по классу пения Русской консерватории. Там же в консерватории преподавали другие русские музыканты-эмигранты, в том числе её неоднократные партнёры по сцене в России С. Н. Гладкая, Н. Н. Кедров, Е. И. Терьян-Корганова и др. Русская жизнь в Париже буквально бурлила: выставки, литературные встречи, концертные программы… Во всем этом Варвара Ивановна Страхова-Эрманс принимала деятельное участие. Заведовала художественной частью франко-русского общества «Менестрель». В 1930 г. — режиссер благотворительных концертов русских народных песен; в 1943 в «Театре без занавеса» в Париже осуществила постановку сцен из оперы М. П. Мусоргского «Борис Годунов». Там же в Париже она написала и издала книгу: «Пение» — Париж, 1946.
В 1950 году она закончила всякую деятельность и удалилась в дом престарелых: сначала — в Русский дом в Ментоне (деп. Приморские Альпы), с 1951 жила в Русском доме в Кормей-ан-Паризи.
Последнее сделанное ею: статья «Воспоминания о Ф. И. Шаляпине» («Новый журнал», 1953, № 34).
После падения советской власти сохранившийся архив певицы был передан в Российский государственный архив литературы и искусства - “Архив муз".
О российских дореволюционных парфюмерных домах известно очень мало, и количество книг, написанных про парфюмерию той эпохи, можно пересчитать по пальцам. Это сейчас довольно дорогостоящие редкие букинистические издания, которые практически невозможно купить, потому как они выпущены малыми тиражами.
Одну книгу о московской рекламе я тут уже выложила. И еще познакомлю с тремя шикарными книгами-альбомами. "Золотой век русской парфюмерии и косметики 1821-1921гг.", автор Председатель Правления белорусской парфюмерно-косметической "Модум" Виктор Лобкович, издана в 2005 году.
В альбоме описана краткая история становления и развития парфюмерно-косметической промышленности в России в период с 1821 по 1921 гг., рассказывается о наиболее известных российских парфюмерах: Г.Брокаре, А.Остроумове, Р.Келере, В.Феррейне и других, представлены фотографии образцов парфюмерной и косметической продукции, а также этикеток, буклетов и рекламных материалов.
Некоторые странички из книги:
И еще странички с другого ресурса :
Вениамин Кожаринов "Русская парфюмерия. Иллюстрированная история", издана тоже в 2005 году.
Аннотация: книга создана на основе уникальной авторской коллекции предметов парфюмерии прошлых лет. Её издание - попытка вернуть в нашу историческую память незаслуженно забытые имена блистательных российских парфюмеров прошлого, чьи изделия многократно отмечались высшими наградами на самых престижных международных выставках. Альбом воспроизводит сохранившиеся образцы высочайшего искусства русских стеклоделов, былых мастеров парфюмерной рекламы, пробуждая интерес к данной теме не только у специалистов и знатоков парфюмерии, но и у самых широких кругов любителей отечественной истории.
От издателей:
"Мы хотим, чтобы читатели этой книги приобщились к прекрасному и удивительно тонкому миру парфюмерии, каким, сим, чтобы читатели этой книги приобщились к прекрасному и удивительно тонкому миру парфюмерии, каким, собственно, он и был до революции, перечеркнувшей все достижения легендарных парфюмеров прошлых лет - Брокара, Ралле, Чепелевецкого, Остроумова, русских стеклоделов и многих других подвижников парфюмерного дела России, диктовавших когда-то моду всей Европе".
Ольга Никишина Издательство: Вся Россия
"Я придаю большое значение запахам. Для меня очень важно, как тот или иной мой знакомый или коллега пользуется парфюмерией и косметикой, какие запахи предпочитает в обыденной жизни или в момент выхода "в свет". Я даже испытываю удовольствие, ощущая тонкий, изысканный аромат. Это - магия, какая-то неизведанная и неподотчетная черта нашей повседневной жизни. Притягивает и манит. Правильно подобранные духи, одеколоны, лосьоны, кремы могут просто преобразить человека, подчеркнуть его неординарность, неповторимость".
Сергей Шабалин Издательство: Вся Россия
Эта книга, к сожалению, недоступна в сети в полной ее красоте, поэтому сделаю перепост о книге с другого ресурса, автор которого знакомит с этим изданием:
Introduction.
Вчера полдня (и весьма успешно для продавцов) провела на измайловском блошином рынке, а поскольку проспала и пришла туда поздно, то договорилась кое-с-кем прийти и сегодня - досмотреть кое-что поближе.
***
Сегодня же взгляд неожиданно выцепил прилавочек со старинными парфюмерными флаконами. Кто ещё не знает - так я злостный парфюмерный маньяк, и лечиться не собираюсь. Правда, я не маньяк по флаконам (и слава богу!), но всё же интересуюсь, поскольку тема близкая и приятная во всех отношениях.
На прилавке кроме стекляшек стояла и норовила мне продаться шикарно изданная книга в суперском супере - в картонном коробе с внутренней ленточкой, чтобы вытаскивать книгу без проблем. А за прилавком сидел её автор собственной персоной.
Дальнейшая наша беседа выглядела так: я тыкала пальчиком в приглянувшийся мне флакон дабы узнать цену, а хозяин принимался рассказывать его историю и историю парфюмерного дома, его произведшего. И много чего еще. Таким образом, я прослушала бесплатно почти часовую полноценную лекцию по краткой истории отечественного флаконостроения.
Совершенно не хочу обидеть уважаемого Вениамина Вячеславовича сравнением, но его так и хочется назвать Александром Васильевым (или же Вильямом Похлебкиным), но в парфюмерии - настолько увлеченно и азартно он рассказывал про предмет своих интересов. Мне очень-очень повезло, что сегодня я снова пошла на блошку, невероятно повезло.
Стоит ли говорить, что книгу я купила (любезно подписанную мне автором:)), причем, почти в два раза дешевле, чем на Озоне. Цена, конечно, немалая, но это первое в России издание, посвященное парфюмерному искусству, в то время как за рубежом есть и клубы, и музеи, и выбор соответствующих книг. И, как утверждает автор во вступительном слове, это по сути вся история парфюмерного дела в России.
Кроме того, не смогла уйти без чудного флакона "Белая орхидея" от основателя первого в мире Института врачебной косметики А. М. Остроумова.
Альбом охватывает почти все виды парфюмерии, выпускавшейся в XVIII-XX веках в Европе (в т.ч. России), Америке, Японии; представлено свыше 400 флаконов, пульверизаторов и других предметов, относящихся к парфюмерии.
Позволю себе процитировать автора:
"Забвение прошлого - тяжкий грех. Многие десятилетия имена знаменитых российских парфюмеров были вычеркнуты из истории нашей страны. Вот почему сегодня даже в крупнейших библиотеках и архивах России так мало материалов о парфюмерной индустрии дореволюционного периода, скупы сведения о родоначальниках российских парфюмерных производств. В России нет ни одного государственного музея, где были бы фонды, посвященные парфюмерии, а редкие образцы парфюмерной продукции, являющиеся частью музейных коллекций, проходят там по разделу "стекло". (...)
Читатель будет приятно удивлен, увидев, что парфюмерные флаконы, изготовленные на российских стекольных заводах, ничем не уступали по своему дизайну работам выдающихся зарубежных дизайнеров: Лалику, Броссе, Дауму, Галле."
И на закуску - несколько фотографий разворотов книги для большего слюноотделения:)
1. Предисловие.
2. - 3. Продукция компании "А. Ралле и К", ныне - фабрика "Свобода".
3.
4. Поставщик двора Его Императорского Величества "Г. Брокар и К", ныне - фабрика "Новая Заря".
5. Продукция фирмы "Г. Брокар и К".
6. Странички из юбилейного альбома Товарищества "Г. Брокар и К". Иллюстрации В. Россинского. 1914 г.
7. Фирма "Брокар" в 1913 г. создала знаменитую парфюмерную линию "Любимый букет императрицы", выпускающуюся в советское время как "Красная Москва" (на фото слева). На выставке в Брюсселе в 1958 году "Красная Москва" получила гран-при, но жюри выставки не знало об истинном происхождении этих духов...
8. Парфюмерная продукция фабрики "Новая Заря" 50-60 гг. (тут муж со скорбью в голосе сообщил, что одеколон "Кремль" у них когда-то был, но флакон выбросили...).
9. Материалы о выдающемся русском парфюмере и косметологе Александре Остроумове, изобретателе мыла от перхоти, крема от веснушек и др., создателе единственного в мире Института врачебной косметики.
10. Оказывается, "Феррейн" - это не Брынцаловское изобретение. Это старейшая в Москве и крупнейшая в мире фармацевтическая и парфюмерная династия. На фото - Староникольская аптека, 1911 г.
11. Флаконы в стиле модерн, нач. ХХ века.
12. - 13. Оригинальные парфюмерные предметы разного времени.
13.
14. Купленный мною флакон из-под Остроумовской "Белой орхидеи". Высота - 17,5 см.
----------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------
И еще фото страничек из этой книги, найденные мною в сети:
Сообщение отредактировал vika_nika5 - Воскресенье, 21 Декабря 2014, 22:13
Ну, и, собственно, третья книга о русской парфюмерии , с помощью которой, в том числе, наполнялась наша тема "Энциклопедия советских винтажей". Ее автор тот же - Вениамин Кожаринов. Издана она раньше, в 1998 году, и называется "Русская парфюмерия. XIX - начало XX века"
Сохранившиеся странички рекламного буклета Товарищества "Ралле и Ко"
Добавлено (03 Январь 2015, 01:03)
---------------------------------------------
Выложу немного рекламы и прочего от Товарищества "Ралле и Ко":
Ягодный зубной порошок на малиновом соку. Слева – дореволюционный, поставщиков Высочайшего двора,
Ралле и Компания, а справа – послереволюционный – Треста «Жиркость», "ТЭЖЭ", будущая фабрика «Свобода».
Рекламный буклет Товарищества "Ралле и Ко" с образцами вышивки
Еще один рекламный буклет Ралле 1899 года с вышивкой (вернее, три сохранившихся листочка от него):
А вот это действительно нечто! Девочкам на заметку!))) Даже в те времена парфюмерные дома уже придумывали, как хранить пробнички духов!
Я бы тоже от такого варианта не отказалась!))) Так что, оказывается, проблемы с ношением и хранением флакончиков появились уже тогда)))
Нашла эти фото в одном антикварном интернет-магазине.
Кон. XIX века. Кожаный футляр Ралле с замочком и с небольшими отделениями
для стеклянных флакончиков, один из которых имеется в наличии.
Карандаш Ралле, с рекламой продукции "Леда":
Реклама Товарищества "Ралле и Ко" :
Странички из альбома для вышивания, выпускаемого Ралле, с образцами рекламы :
Рекламные постеры Товарищества "Ралле и Ко":
Странички меню с рекламой продукции Ралле :
Дорожная коробка Товарищества "Ралле и Ко" (конец XIX века) :
Реклама продаваемой в России Ралле специальной паровой ванны для массажа лица, изобретенной Генрихом Симонсом, в журнале "Нива" за 1901 год, и еще одна реклама
"примочек" для массажа" от Генриха Симонса :
Паровая ванная Генриха Симонса в настоящее время в одной из частных коллекций
(правда, нет всех составляющих ванны) :
Вазелин и баночка от крема Ралле :
Крем Ралле :
Вешалки с рекламой Ралле:
Реклама "Земляничного молока" Ралле в журнале "Нива" за 1903 год:
Реклама "Бархатной пудры" Ралле в журнале "Будильник за 1905 год:
Реклама мыла "Леда", пудры "Леда (рекламные плакаты 1900 года)
Этикетка от "Земляничного мыла от загара" Ралле
Репейное масло Ралле и крышечка от одеколона в одной из частных коллекций:
Реклама Товарищества "Ралле и Ко":
Реклама Ралле в модном дамском журнале "Новый "Русскiй базаръ" за август 1884 года:
Реклама Ралле в журнале "Нива" за 1901 год :
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Ты поручикъ, мой голубчикъ,
Разсуди наши дела — не важныя!"
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Парфюмерия «Фирузэ» :
Образцы открытых писем Товарищества "Ралле и Ко":
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Общий вид фабрики Т-ва А.Ралле и Ко в Москве.
Машины для производства мыла"
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Храм Василия Блаженного в Москве"
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Триумфальная арка в Москве" :
Открытое письмо товарищества «Ралле и Ко» - "Храм Христа Спасителя и Москва-река":
Реклама "Чудный, нежный запах любителям и знатокам духи и о-де-колон «Любимый цветок»:
Брошюра-блокнот товарищества «Ралле и Ко» :
Программа бала 22 июля, вложенная в брошюру-блокнот товарищества «Ралле и Ко» :
И хочу вас познакомить еще с одним с замечательным коллекционным букинистическим изданием, связанным с историей одного из самых лучших и колоритных городов не только того времени, но и нашей современности. Речь, конечно, зайдет об Одессе Разве может кто-то поспорить с тем, что Одесса, наверное, один из немногих редких, самобытных и уникальных городов? Уникальна не только его история, но и его яркие и неординарные люди. Об Одессе мы еще обязательно поговорим, но немного позднее, нельзя просто пройти мимо истории этого великолепного города. Но сейчас о книге, о которой я говорила. Это издание "ВМВ" 2009 года, авторы - Анатолий Дроздовский и Ева Краснова, а сама книга называется "Старая Одесса. Торговля и промышленность". Роскошнейшее издание! В нем 432 страницы, оно охватывает разные исторические свидетельства того времени - автомобили, магазины, гардероб, фарфор, сладости, гардероб и многое-многое другое.
От издателя:
Анатолий Дроздовский – известный коллекционер и краевед. В 2006 г. А. Дроздовский выпустил альбом «Одесса на старых открытках», который получил восхищенные оценки одесситов всех стран, раскупающих это роскошное издание.
Городской Голова Одессы отметил автора Дипломом за лучшее публицистическое произведение 2006 года, книжная ярмарка «Зеленая волна» - дипломом за 1 место.
Издание, подобное альбому «Старая Одесса. Торговля и промышленность» еще не появлялось на постсоветском пространстве. Создавая альбом, авторы не имели аналогов, им не встречались иллюстрированные издания, включающие коллекцию предметов столетней давности.
Всего в альбоме 1400 изображений, из которых более 500 - объемные предметы самого разного назначения: от крючка для затягивания корсетов или техталона осмотра автомобиля 1914 года до станины старинных одесских весов; 500 открыток и литографий с редкими видами города и 400 различного рода старинных документов.
С помощью этих раритетов читатель заглянет внутрь больших и малых одесских магазинов, лавок, контор разного профиля, гаражей, аптек, познакомится с промышленными предприятиями разных лет.
Колорит ушедшей эпохи создают документально достоверные свидетельства прошедших времен – чудом сохранившиеся коллекционные одесские материалы: старинные рекламы, документы, фотографии, гравюры, литографии, счета на гравировальных бланках, прейскуранты, каталоги, кондитерские «этикеты», фантазийные и обыкновенные пивные, водочные и ликерные бутылки, изящные парфюмерные емкости, фарфоровая посуда, старинные грампластинки, таблички разного назначения, аптечные сигнатуры и различные емкости, к которым они прикреплялись, чайная и табачная упаковка, дореволюционная одежда и аксессуары к ней, часы, ювелирные украшения и т.п.
Все эти предметы – документальные свидетельства жизни и плодотворной деятельности одесситов прошлых веков, плоды неустанных трудов которых мы пожинаем и поныне.
Книга снабжена подробными комментариями.
Если кого-то заинтересует эта книга, я могу выслать на почту ее в pdf-формате, но а тут выложу только странички книги, касающиеся того, чем жила и пахла Одесса в те давние времена:)
Как уже ранее упоминалось, для российской парфюмерии можно выделить одну немаловажную особенность - это непосредственная связь с аптекарским производством. Это особенность была связана с тем, что с самых давних пор самые разнообразные косметические средства продавались рядом с лекарствами и различными травами. И как следствие, всё в тех же зелёных лавках с течением времени началась и продажа парфюмерии. Из аптекарской среды появилось много громких имен будущей российской парфюмерии. Об двух именах, Остроумове и Эрмансе, я уже рассказала. Расскажу еще об одном замечательном человеке той эпохи, о человеке с «большим сердцем» - о выдающемся магистре фармации, парфюмере и великом меценате - Владимире Карловиче Феррейне и о его знаменитой Старо-Никольской аптеке. Ну, и конечно, затрону историю династии «русских немцев» Феррейнов, расскажу о становлении и падении их великой империи. Именно заслуги и вклад этой семьи в развитие фармацевтической отрасли оказали огромное влияние на ее дальнейшее развитие и процветание.
ИМПЕРИЯ ФЕРРЕЙНОВ
Предисловие. Династия Феррейнов
Родоначальник династии Карл Иванович (Карл Людвиг) Феррейн (1802—1887) прибыл в Россию в 1815 году из небольшого прусского городка Aрнсвальда и в 1824 году обосновался в Москве. Женился на Софье Штропель (1801-?), дочери аптекаря. Хотя на"Geni" указана еще и Августина Ивановна Феррейн (1835-1906), как вторая его жена. Возможно, что он был женат дважды, учитывая, что неизвестна дата кончина Софьи.
Спустя некоторое время он получил степень «аптекаря первого класса» и статус российского подданного. В 1832 г. Феррейн купил за 80 тысяч рублей Старо-Никольскую аптеку. С этих пор на протяжении 85 лет эта одна из старейших аптек неразрывно связана с именем Феррейнов.
У супругов Феррейнов было пятеро детей - три сына и две дочери (но опять же, во многих источниках упоминается только о двух сыновьях и одной дочери ?) :
- старший сын - Андрей Карлович (Андреас-Август) Феррейн – (01.02.1833 – 05.01.1895). Был женат на Лауре Феррейн (29.12.1841- 1921). Андрей Феррейн был химиком и статским советником. Семья проживала в Москве, в Армянском переулке в доме 9.
"Андрей Карлович Феррейн, безвременно скончавшийся 5 сего января от инфлюэнцы, родился 1 февраля 1833 г. в Москве. Получив тщательное воспитание, он поступил на физико-математический факультет Московского университета, по окончании курса которого был утвержден в степени кандидата (1856), а по выдержании испытания и после публичной защиты написанной им диссертации "Об азотистой кислоте" он был удостоен степени магистра химии (9 июня 1867 г.).
Будучи учеником, а потом аптекарским помощником, А. К. Феррейн занимался в Старо-Никольской аптеке своего отца Карла Ивановича и до последнего времени был деятельным сотрудником своего брата Владимира Карловича. В 60-х годах А. К. Феррейн был лаборантом химической лаборатории университета при профессоре Лясковском, причем оставил добрую память в своих учениках. А. К. Феррейн состоял членом Императорского Общества испытателей природы, Московского фармацевтического общества, Corresponding Member of the Pharmacentical Society of Great Britain.
27 июня 1884 г. А. К. Феррейн был назначен химиком-фармацевтом Московского врачебного управления, в котором состоял по день своей кончины в чине статского советника (1892). Как директор комитета (Московского округа) вспомоществования евангелическо-лютеранским приходам в России, он выказал благотворную деятельность.
Одаренный глубоким умом и любящим сердцем, А. К. отличался обширным образованием и редкой гуманностью, снискавшими ему всеобщую любовь и уважение, трогательно проявившимися и при предании земле его праха." (Некролог в газете "Московские Ведомости", 1895, № 12)
- средний сын - Владимир Карлович (Вольдемар Эрнст) Феррейн (1834-1918). Был женат на Софье Петровне (Анна-София-Наталия) Авенариус (31.01.1837 - 23.11.1911) - представительнице семьи русских литераторов и ученых немецкого происхождения.
Владимир Карлович Феррейн с супругой Софьей Петровной
С начала 1880-х годов семья проживала в Москве в районе Мясницкой улицы, в Кривоколенном переулке в доме 12. Единственный их сын Александр (31.01.1864 - 22.10.1906) стал талантливым ученым-фармацевтом, ботаником, автором научных трудов, хранителем ценнейших гербариев Русского императорского общества акклиматизации животных и растений. Его «Справочная книга для фармацевтов в применении к практической рецептуре» служила многим поколениям специалистов. Александр Феррейн был женат на пианистке Каролине Генлейн (Каролина-Оттилия-Бетти Хенлайн) (20.06.1868 – 16.01.1917), дочери Вильгейма Хенлайна, который был доктором филологии, вице-директором лицея «Николай I» в Москве и инспектором учебных заведений. В семье ее звали Лина Васильевна. У них родилось шестеро детей, хотя в некоторых источниках упоминается только о пятерых детях. Возможно, шестой ребенок - это дочь Лины Васильевны от второго брака (после смерти своего первого мужа, Александра Феррейна, она вышла второй раз замуж за Владимира Николаевича Авенариуса).
Лина Феррейн (Авенариус) со своим вторым мужем Владимиром Николаевичем
*** Но от себя добавлю, что повсеместное упоминание об единственном сыне Владимира Феррейна – Александре, подвергается сомнению, потому как, по всей видимости, у Владимира была еще и дочь – София Владимировна, которая родилась 7 января 1862 года и умерла в возрасте не то семи лет в 1869г, не то семнадцати – в 1879 году (в двух источниках разные даты кончины). Интересно, что написано на надгробии Софии? Возможно памятная надпись могла что-либо прояснить..Но если это так, и София - на самом деле дочь В.Феррейна, то получается, что в семье Феррейнов было три Софьи (Софии) – так звали жену Карла Ивановича Феррейна – Софья Штропель, сам Владимир Карлович Феррейн был женат на Софье Авенариус и его дочь тоже звали Софией.
- младший сын - Александр-Георг-Феррейн (1941-?). В течение 10 лет прослужил лаборантом при химической лаборатории Московского университета, а затем был определен химиком-фармацевтом в Московское врачебное управление.
- дочь Эмилия Карловна Феррейн (11.12.1839- 07.01.1874). Была замужем за Федором Ивановичем (Фредериком Леопольдом) Гренквистом. Родила двух сыновей – Карла и Фредерика.
- как звали и чем занималась вторая дочь Карла Ивановича Феррейна неизвестно.
Местожительство некоторых из Феррейнов в издании А.С.Суворина
"Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год" Становление, расцвет и падение великой империи
Первая аптека в Москве была создана в 1581 году, когда по просьбе Ивана IV Грозного английская королева Елизавета I прислала большое количество лекарств и опытных аптекарей («алхимистов»). Называлась аптека «Верхней или Царёвой» и размещалась в Кремле в одном здании с Аптекарским приказом. В первые десятилетия существования эта аптека обслуживала только царскую семью. Жители города могли покупать лекарства и лекарственные травы в лавках «зелейного» ряда. В 1672 открылась «Новая аптека» на Ильинке в здании гостиного двора, предназначенная «для продажи лекарств всяких чинов людям».
Лекарства привозились в Москву из Англии, Германии, Голландии, а лекарственные травы выращивались в Аптекарском огороде или собирались специальными сборщиками («помясами»). До 1699 года москвичи покупали дешевые снадобья в лавках зеленщиков, сберегая копейки, пока рыночной микстурой не отравился боярин Салтыков. Огорченный смертью своего придворного, Пётр I своим указом от 22 ноября 1701 года для предупреждения «мора» от приёма «непотребных трав и лекарств» приказал разогнать зеленщиков, запретить рыночную продажу, и вместо подозрительных лавок открыть 8 «вольных» (частных) аптек. Частные фармацевты приписывались к Посольскому приказу и единственными из всех негоциантов получали разрешение на продажу лекарств. На создание действующей аптечной системы ушло более 10 лет. Только в 1714 году были скоординированы функции «вольных» и государевых учреждений. Тогда же Аптекарский приказ получил новое наименование — Канцелярия Главнейшей аптеки с подчинением лейб-медику Его Величества.
Улица Мясницкая в середине XIX века
Первую грамоту получил "вольный" аптекарь Иоганн Готфрид Грегориус, которого лично знал царь. Он основал собственную аптеку в Ново-Немецкой слободе. По его аптеке был назван переулок. Это название сохранилось до сих пор: москвичи знают Аптекарский переулок недалеко от станции метро "Бауманская".
Вторая льготная грамота в 1700 году на открытие частной аптеки в начале Мясницкой улицы была дана Даниилу Гурчину. Эта грамота - единственный документ, дошедший до нашего времени в подлиннике.
Фрагмент грамоты Гурчина и сама грамота
Аптека Гурчина многие годы спустя перешла в руки фармацевтов Феррейнов.
О происхождении и жизни Даниила Гурчина история донесла до нас скудные сведения. Есть лишь некоторые документы, на основе которых можно предположить, что он был поляком. Известно, что в 1707 году, то есть через 7 лет после открытия, он умолял императора перевести свою аптеку в число государственных посредством охранной грамоты на содержание. Причиной отказа от «вольности» стала «пропажа великая всяким вещам лекарственным от дурных работников». Вскоре после получения грамоты Гурчин продал аптеку и пропал из поля зрения летописцев.
После Гурчина аптека поступила во владение Тобиас Мейера, который потом был уличен в различных злоупотреблениях и лишен права управлять аптекой. От него аптека перешла к бывшему управляющему госпитальной аптекой Танненбергу. Потом аптекой управлял Даниил Иоахим Лютэ, а с 25 апреля 1773 г. - фармацевт Готлиб Гильденрандт, который, став профессором фармакологии Московского университета, передал ее титулярному советнику Андрею Ландграфу. Как мы видим, все это время аптека переходила из рук в руки «московских немцев».
Никольская улица, 1886 год - вид в сторону Лубянской Площади
В фондах Мосгорархива сохранились документы, рассказывающие о последующей продаже частной аптеки содержателю Ново-Полянской аптеки, располагавшейся в якиманской городской части, на углу Большой Полянки и Ордынки (ее и сейчас можно найти на прежнем месте). Читаем: "Собственная аптека по найму Городской части 1-го квартала близ Старо-Никольских ворот в доме Калязинского подворья продана титулярным советником Андреем Богдановичем Ландграфом аптекарю Карлу Феррейну 23 марта 1832 года". Покупка аптеки как раз случилась в то время, когда доктор Феррейн получил долгожданное российское гражданство. В июне 1832 г. аптека Феррейна переместилась в дом титулярного советника В.П.Давыдова на Никольской улице (здесь теперь расположен продовольственный магазин с фасадом к отделению "Банка Москвы"). В бумагах, датированных 1844 г., аптека К.Феррейна упоминается как Старо-Никольская. Это закрепившееся на долгие годы название аптека получила, видимо, от монастыря Николы Cтарого, который находился в начале Никольской улицы.
Фасад Старой Никольской аптеки, 1911 год
В марте 1862 г. Карл Иванович, к тому времени уже почетный гражданин Москвы, перевел свою аптеку на другую сторону Никольской улицы, в дом, приобретенный у купца К.К.Шильбаха (на месте этого дома сейчас находится московская аптека №1).
К середине XIX в. в Москве насчитывалось 27 аптек, из которых 24 были частными, в том числе аптека Феррейна на Никольской улице. Карл Иванович Феррейн организовал также производство медикаментов и снабжение ими аптек всех больниц города. В 1865 Общество русских врачей открыло в Москве на Арбате при своей лечебнице аптеку с выдачей бесплатных или дешёвых лекарств.
Немного позже, в 1873 г., уже его сын, Владимир Карлович Феррейн, получил от Московского кредитного общества ссуду под залог имущества и собственного дома Феррейнов, арендовал и реконструировал часть соседнего здания, в котором находилась Ремесленная управа. Постепенно все арендуемые помещения были приспособлены для обслуживания посетителей, под склады и лаборатории.
Никольская улица,1905-1910 год
К этому времени предприятие уже существенно расширилось, общий годовой товарный оборот в сентябре 1910 года составлял 5,7 млн. руб. Помимо Старо-Никольской аптеки (ул.Никольская, 21), Товарищество «Феррейн» владело:
- Гистолого-бактериологической, химико-аналитической и химической лабораториями (на Никольской, рядом с аптекой). Здесь принимались заказы на различные анализы, проводились бактериологические, гистологические, урологические, гастроэнтерологические, гематологические исследования, вскрытия, бальзамирования, проводились анализы почвы, пищевых продуктов, воды, продукции химической промышленности. Лаборатории завоевали доверие врачей, различных специалистов и всего московского населения. В них велись практические занятия по различным фармацевтическим дисциплинам, готовились новые кадры для фармации. Многие из учеников и работников Феррейнов стали магистрами фармации и в своей дальнейшей деятельности способствовали развитию этой науки. Кроме того, при лабораториях были организованы практические занятия, а также проводились лекции. Например, в 1902 году в рамках этих занятий было проведено 5 биологических экскурсий по Подмосковью для изучения лечебных трав и растений. Одна из экскурсий проходила в нынешнем Бутово, там, где у Феррейна был дом и аптекарских огород.
- Многочисленными лабораториями для изготовления исследования фармацевтических препаратов, мыл, парфюмерии и косметических средств и проч. Все это располагалось в нескольких трехэтажных корпусах в Кривоколенном переулке. Там же был склад отделения для сушки и обработки трав и стеклодувня, и там же происходила оптовая торговля аптечными товарами.
- Четырьмя розничными магазинами (по Никольской улице в доме Третьяковых; по Тверской улице в доме Смирнова; на Арбате, близ Большого Афанасьевского переулка в доме 10 и на Серпуховской площади, угол Большой Полянки и Ордынки)
- Плантацией лекарственных трав в Подольском уезде, Московской губернии
- Фабрикой химических продуктов в г. Мологе, Ярославской губернии
- Крупным фармацевтическим заводом в деревне Нижние Котлы (метро «Нагатинская»)
- Правление размещалось в Кривоколенном переулке, доме 7.
Фрагменты из разделов "Парфюмерія" и "Торговля" в издании А.С.Суворина
"Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
Первыми в России Феррейны стали производить препараты для фотографии. Товарищество выпускало книги и брошюры о применении лекарственных средств. Феррейны стремились довести русскую фармацию «до желанной и законной цели: быть достойной и необходимой помощницей медицины».
Книга И.В.Головинского, изданная Товариществом В.К.Феррейна
К концу XIX в. аптеке и лаборатории стало тесно в старых помещениях. Поэтому здание опять перестроили, и оно приобрело знакомый нам вид с четырьмя статуями на фасаде, изображающими богиню Гигию, кормящую из чаши змею, и замечательной башенкой - печной трубой. Жаль, что совсем недавно построенный на Лубянской площади дом "Наутилус" теперь полностью загораживает силуэт этой башни в старорусском стиле. Кстати, в башне долгое время находились часы с большим циферблатом, установленные Феррейном специально для нужд города.
Руководил реконструкцией выдающийся архитектор России XIX века Адольф Эрнестович Эрихсон. По другим данным проект принадлежал академику архитектуры И.И.Шапошникову (хотя есть опубликованные чертежи, которые подписаны Эрихсоном). Именно по его проекту с 1893 по 1904 гг. было построено новое четырехэтажное здание аптеки, дошедшее до наших дней почти без изменений.
В феврале 1893г. в Московскую городскую управу было дано прошение, полное гордости: "Желаю во владении моем по сломке строения построить вновь пятиэтажное здание...".
Владелец пояснял властям: "Первый этаж будет занят помещением для продажи аптечного товара, второй будет занят аптекой, третий этаж будет занят приготовлением лекарств, четвертый займется столовой, пятый этаж займется складом товаров".
Но то ли денег не хватило, то ли хозяин счел, что аптека в 5 этажей чересчур высока, но совсем скоро было дано новое прошение: на "перемену с убавлением в вышину в один этаж". Но и возможно, причина уменьшения здания на один этаж была аналогична той, что в 1926 г. была оговорена в отказе на заявление жилищно-строительного кооператива товарищества "Коттедж": "...надстройки на старую часть строения четвертого, кирпичного, пятого и шестого этажей...вряд ли будут способствовать украшению города".
Общий вид лабораторий и оптового склада Феррейна в Кривоколенном переулке
В 1896г. (по другим данным – в 1899г.) московские газеты с торжеством писали об открытии прекрасного здания самой крупной аптеки, над входом в которую висела крупная вывеска с одним-единственным словом: «ФЕРРЕЙН». Газеты называли ее «Царь-аптека», наподобие Царь-пушки и Царь-колокола.
Карл Иванович Феррейн до грандиозного строительства не дожил, он умер в 1887 году.
Еще при жизни Карл Иванович передал все дела своему сыну Владимиру. Старший его сын Андрей посвятил себя химии (добился в 1867 г. степени магистра химии), хотя до самой своей смерти в 1895 г. активно помогал своему брату.
Владимир Карлович Феррейн
Фото 1900-х годов
Владимир Карлович Феррейн родился в Москве 5 мая 1834 г. и всю свою жизнь посвятил аптечному делу. Будучи ещё подростком, Владимир Карлович Феррейн получил начальное образование дома, работая в аптеке отца. Успешно сдав экзамены на звание помощника аптекаря, а затем на провизора в Московском университете в 1855 году, он прошел практику в лаборатории профессора химии Бюхнера в Мюнхене, что дало ему возможность сделаться управляющим аптеки своего отца. В 1869 г. - он защищает диссертацию и становится магистром фармации.
В первые годы руководства аптекой Владимиром Феррейном она имела небольшой штат и, соответственно, ограниченные возможности по отпуску рецептурных лекарств.
Аптека и аналитическая лаборатория Феррейна, 1911 год
Коллеги называли Владимира Карловича «знаменосцем общества, благотворцем». Накануне религиозных праздников в аптеке собирали пожертвования для малоимущих и детских приютов. Кстати, отдельное помещение с фасадом на улицу было оборудовано под амбулаторию для оказания первой медпомощи при несчастных случаях. На предприятии была налажена диспансеризация рабочих и служащих. Феррейн был удостоен чина действительного статского советника именно за благотворительность. Он был председателем Московского фармацевтического общества, Пенсионно-вспомогательной кассы на пособие инвалидам, вдовам и сиротам фармацевтов и почетным членом многих российских и заграничных фармацевтических обществ.
В 1887 г. Владимир Феррейн, владевший виноградниками в Судаке, первым добился разрешения продавать в своем магазине аптекарских товаров виноградные вина собственного изготовления в качестве лечебного средства. В числе наиболее популярных фирменных медицинских вин значились «Херес», «Пепсиновое Феррейн», «Крушина на малаге», «Кондуранго», «Гваяколовое», «Кока на портвейне», «Кола на хересе» и другие.
Напитки настаивались на лекарственных травах с собственных плантаций, размещавшихся под городом Молога Ярославской губернии. В разработке и производстве винной продукции Феррейны использовали собственные фармацевтические лаборатории и свой стекольный завод. Занимались они также розливом и продажей заграничных вин и коньяков, изготовлением ягодных и фруктовых эссенций для ликеров и водок. Общее количество таких эссенций составило в 1913 году 106 наименований. Кроме того, Феррейны разливали и продавали 43 вида натуральных минеральных вод.
Аптека В.К.Феррейна имела чрезвычайно удачное месторасположение — в самом центре торговой Москвы, в Китай-городе, и была не только самой крупной в Европе, но и одной из самых больших аптек в мире. Роскошная отделка фасада и внутреннего интерьер поминали покои Государевой аптеки. Но надо отдать Феррейну должное: аптекарь не делал различий между состоятельными и малоимущими клиентами. Он помогал всем. В великолепных залах аптеки с золочеными вазами, дубовыми резными шкафами, мраморными лестницами, канделябрами и статуями можно было встретить посетителя в роскошной шубе, приехавшего в собственном экипаже, и простолюдина, даму в изысканном туалете и мастерового. Накануне религиозных праздников в аптеке собирали пожертвования для малоимущих и детских приютов.
«Словно к богатой содержанке идешь, взбираясь по аптечной лестнице, лоснящейся и устланной дорогими коврами, — ступить страшно!». Слова героя чеховского рассказа «В аптеке» учителя Свойкина относились именно к знаменитой аптеке №1, принадлежавшей «Товариществу «В. К. Феррейн».
Благодаря воспоминаниям немецкого путешественника Е. Крафта мы можем составить впечатление об интерьерах и организации работы в аптеке Феррейна в начале XIX века. Четырехэтажное здание имело оригинальный фасад и надстройку – башенку с часами. Роскошные интерьеры поражали воображение – лепные потолки, хрустальные люстры, прилавки и витрины из красного дерева. Аптека была полностью электрифицирована. На первом этаже располагался отдел ручной продажи и магазин.
Первый этаж аптеки
Мраморная лестница, украшенная цветами, вела на второй этаж, где находился рецептурный отдел, штат которого состоял из ста человек. Пять аптекарей принимали рецепты, еще пять отпускали товар, трое занимались таксированием, и шесть машинисток печатали сигнатуры (о сигнатурах будет рассказано позже). Тут же было расположено специальное помещение для восьмидесяти ассистентов, которые готовили лекарства. Для приготовления мазей и растворов с неприятным запахом было отведено отдельное помещение с вытяжкой. Все рецепты хранились в архиве.
Внутренний вид аптеки
На третьем этаже Феррейн открыл столовую для работников. На четвертом находился специально оборудованный стерилизационный кабинет, отдел хранения запасов лекарственного сырья и изолированная от пыли комната для приготовления глазных препаратов.
Владимир Карлович уделял большое внимание организации благоприятных условий труда для сотрудников. Служащие его предприятий получали относительно высокое жалование.
Мебель, составляющая интерьер аптеки, была изготовлена мастерами знаменитой фирмы Луи Мажорель в 1912 году (ее-то и пустили с молотка, когда аптека перестала существовать.)
*****************************************************************************************************************************
Москвичи любили аптеку Феррейнов. Со временем она обросла легендами, в которых вымысел тесно переплелся с правдой. Вот что рассказывали старожилы о том медведе, чучело которого стояло при входе на второй этаж (в советское время на его место был установлен бюст Владимира, но не Карловича - по справедливости, а Ильича - из Симбирска). В народе издавна считалось, что лекарство, приготовленное на медвежьем сале, особенно целительно и полезно. В шутку ли, всерьез ли Владимир Карлович завел при своей аптеке живого медведя. Где он его содержал, теперь трудно сказать. Но места, судя по всему, было достаточно, ведь при аптеке и складах были даже конюшни с лошадьми для развоза заказных лекарств. Так вот, делая рекламу своим лекарствам на медвежьем жире, он приказывал водить косолапого каждый день на водопой к фонтану городского водоразбора на Лубянской площади. Церемонию эту сопровождало всеобщее ликование толпы. Открытый показ доступности медвежьих жиров фармацевтам приносил несомненный успех делу. (Из статьи Татьяны Бирюковой в журнале "Российские аптеки", №5, 2003 год).
В народе еще ходила молва о том, что будто бы из подвалов Старо-Никольской аптеки шел подземный ход до самого Кремля, и что однажды у приехавшего из Петербурга царя появилась какая-то нужда им воспользоваться. Царь, прошедший со свитой под землей, посетил эту аптеку ... и никаких особых приключений при этом не произошло. Год и имя царя остались не названными.
******************************************************************************************************************************
В 1902 г. все предприятия фирмы «Феррейн» «по соображениям чисто семейного характера» перешли в собственность паевого Товарищества «Феррейн В.К.», тогда же аптека получило название - Старая Никольская. Большинство паев находилось в собственности членов и родственников семьи Феррейн (данные на 1911 г.). Правление товарищества состояло из трех директоров и трех кандидатов. Председателем правления и директором-распорядителем всего бизнеса состоял учредитель товарищества - магистр фармации, коммерции советник, действительный статский советник Владимир Карлович Феррейн. Правление размещалось близ Мясницкой, по Кривоколенному переулку, в доме Строгановского училища, напротив недвижимости Феррейна.
Фрагмент из раздела "Товарищества и Общества" издания А.С.Суворина
"Вся Москва. Адресная и справочная книга г. Москвы на 1914 год"
В путеводителе за 1911 год читаем: «Широко и богато оборудованная новейшими аппаратами, приборами и руководствами, она (испытательная лаборатория при аптеке) обслуживается теперь четырьмя аналитиками под наблюдением магистра фармации».
В 1914 основной капитал Товарищества В.К.Ферейн» - 3,5 млн. руб. (3500 паев по 1000 руб.), баланс - 9 191 383 руб., дивиденд - 8%. годовой оборот - около 7 млн руб. Однако и сторонним наблюдателям было очевидно, что бизнес имеет колоссальный потенциал. В компании было занято примерно 600 интеллигентных служащих и более 1 тыс. рабочих. В год изготавливалось более 800 рецептов. Из архивов известно, что уже в 1881 году Владимир Феррейн дал своим сотрудникам возможность участвовать в доходах компании.
В сети нашла вот такой отзыв сегодняшних дней :
Спасибо за статью о Владимире Карловиче Феррейне. Мой прадед В.В.Михайлов, врач и фармацевт, 20 лет проработал у Феррейна, много сделавшем добра сотрудникам товарищества.
Сотрудники со стажем становились членами товарищества и имели право на собственную аптеку с годовым запасом лекарств и других товаров. Ключи от аптеки вручались владельцу лично Владимиром Карловичем. Мой прадед получил ключи, но грянул октябрьский переворот....
(С) http://um.mos.ru/personalities/9875/
Продукция «Товарищества В. К. Феррейн» ежегодно представлялась на ярмарках. В 1896 году на Всероссийской промышленной выставке в Нижнем Новгороде фирме Феррейна была присуждена высшая награда — золотая медаль. Он получил право помещать двуглавого орла на этикетках своей продукции и в виде рельефа на стекле флаконов.
В пору расцвета внутри аптечной империи Феррейнов имели хождение так называемые боны (от лат. bonus — «удобный») — краткосрочные долговые обязательства фирмы, заменявшие монеты или ассигнации, другими словами, это были свои, внутренние деньги товарищества. Правда, в других источниках приводится информация, что это было в период глубокой инфляции (1914—1918), когда в стране не хватало бумажных денежных знаков. Ценные бумаги, выпускаемые врачами и фармацевтами в качестве рекламы, были известны еще с XVIII века, но особенную популярность получили в 1850 — 1890-х годах. Обычно на бонах помещали портрет владельца или изображение предприятия, указывали его девиз, адрес, стоимость услуг. Из 100 известных знаков подобного рода самой насыщенной по информации считается бона американского дантиста Н. Слейтона. На лицевой стороне 100-долларовой боны размещались портреты самого доктора, его жены, сына, а также изображение приема в кабинете. На оборотной стороне приведен перечень услуг, их стоимость и фраза: «Наш договор оплачивается, когда работа сделана». Боны «Товарищества В. К. Феррейн» с достоинством 10, 15, 50 копеек и 1, 3, 5 рублей назывались контрмарками. Все купюры печатали на бумаге с водяными знаками и подписью В. Феррейна. На оборотной стороне купюры традиционно изображался символ компании — якорь в виде буквы «Ф», олицетворявший надежду.
Контрмарки (боны) Феррейна
****************************************************************************************************************************
Чеховский герой все же решился купить в аптеке Феррейна нужную микстуру, заметив: «Провизор, взяв склянку в руки, поболтал ее перед глазами. Засим он написал сигнатуру, привязав ее к горлышку склянки». Загадочным словом «сигнатура» обозначали бумажный ярлык, прикрепляемый к каждой упаковке лекарства.
Сигнатура аптеки Феррейна
****************************************************************************************************************************
Помимо работы в Старо-Никольской аптеке, Феррейны организовали оптовую торговлю при фармацевтической фабрике в московском Кривоколенном переулке и розничную продажу в своих аптекарских магазинах собственными аптечными, косметическими, парфюмерными, фотографическими и др. товарами.
Во время Первой мировой войны, когда ощущался острый дефицит лекарственных средств, предприятие выпускало около 300 наименований препаратов. Это было чрезвычайно важно, т.к. основной поставщик лекарств - Германия - стал врагом и прекратил снабжение лекарственными средствами. Феррейн неоднократно безвозмездно передавал крупные партии лекарств и аптекарских товаров для нужд русской армии. Скольким русским воинам спасли жизнь лекарственные и перевязочные средства обрусевшего немца Феррейна!
Товарищество В.К. Феррейн, счет Всероссийскому Городскому Союзу помощи больным и раненым воинам,
141 рубль 54 копейки, Москва, 27 апреля 1915 года.
Москва, 27 апреля 1915 г.
Условный текущий счет в Москов. Конт. Госуд. Банка за № 19825.
За выставку 1896 г.
Счет Всероссийскому Городскому Союзу помощи больным и раненым воинам. Здесь.
от склада аптекарских материалов и главной конторы Старо-Никольской аптеки Т-ва В.К. Феррейн в Москве
по приказу Вашему отправлено к Вам за Ваш счет и страх.
XI. 914. типогр. Н.С. Ковелькова, Москва.
Фабричная марка утвержд. Департ. торг. и промышлен.
По отнош. от 22/IV с/г. за № 420. для передового санитарно-питетельнаго отряда имени русских техников.
Рубл. 141 54 коп.
Платеж немедленно по получении счета. Напослание сейчас на дефект.
Верю получить подателю 28. апр. 1915 Т-во В.К. Феррейн.
Кассир.
Гербовая марка один рубль.
По сему счету деньги получил сполна. 28/IV 915 г. В. Фунтов.
Товарищество В.К. Феррейн, письмо Всероссийскому Городскому Союзу помощи больным и раненым воинам,
Москва, 28 апреля 1919 года.
Товарищество В.К. Феррейн в Москве. Кривоколенный пер., соб. дом. Адрес для телеграмм: "Твоферрейн Москва". Адрес для писем: Т-ву В.К. Феррейн в Москве. Коммерческий ящик № 1192.
Москва, 28 Апреля 1919 г. Копировано.
Всероссийскому Городскому Союзу помощи больным и раненым воинам. Для 2-го отряда им. русских техников. Здесь.
В поданном нами счете от 27-го сего месяца за № 4311 просим читать вместо повторенных 50 амп. ERGOTIN 10% - 50 амп. STYPTICIB 1 %.
С совершенным почтением, по доверенности Правления Товарищества В.К. Феррейн.
Сейчас этот завод широко известен как "Ферейн" (одна "р"). Понятно, что в отсутствии одной буквы присутствует коммерческая хитрость в возможности использования имени мировой знаменитости без дележа доходов с семьями потомков Феррейнов, живущих в Германии.
В ожидании покупателей...
Магистр фармации с 1869 г., действительный тайный советник, купец первой гильдии, В.К.Феррейн работал еще и в городском Обществе попечения неимущих и нуждающихся в защите детей, а также в Московском Совете детских приютов. Жертвовали Феррейны и значительные средства на городские нужды. За свой труд на благо общества они обрели различные государственные награды. За большую благотворительную деятельность Владимир Карлович был награжден орденами св. Анны и св. Станислава, серебряными медалями и золотым вензелевым знаком. Владимир Карлович и его сын Александр Владимирович были основателями членами Императорского общества акклиматизации растений и животных, на базе которого и возник Московский зоопарк. Много сил и средств они отдавали развитию своего Ботанического сада в Бутово и Городского зоологического сада на Пресне. Для пресненского сада в конце XIX в. построили красивые входные ворота из красного камня и дом Бактериологической сельскохозяйственной станции с Музеем флористики в одном из залов. Ворота потом подарили городу, но во время революции их, не задумываясь, снесли. Бактериологическую станцию разорили.
Магазины Феррейна на Арбате и Тверской
А в 1915 году в Москве начались немецкие погромы...Шла война с Германией.. Аптека сильно пострадала во время знаменитого московского антинемецкого погрома 1915 года, начавшегося 26 мая. Утром 28 мая 1915 года толпа ворвалась в аптеку, извлекла из подвалов все запасы спирта и распила его. Пьяные погромщики пошли дальше громить немецкие заводы и поджигать квартиры владельцев с немецкими фамилиями.
С началом войны с Германией жизнь российских немцев сильно осложнилась, особенно в Москве после трехдневных погромов. Сразу же в начале августа1914г. после объявления Германией войны и оглашения Манифеста Николая II толпа в патриотическом экстазе кинулась громить немецкое посольство в С-Петербурге. Полиция с трудом ограничила масштаб акции. В Москве шествия и начальная мобилизация прошли очень организованно, за что генералу А.С. Лукомскому пожалован орден Св. Владимира 4-й степени на Георгиевской ленте. С началом военных действий были предприняты меры, соответствующие времени: прекращение приема на работу, а потом и высылка немецких и австрийских поданных, конфискация их автотранспорта и пр.
Уже в октябре 1914г., а затем и в апреле 1915г. в Москве возникали антинемецкие выступления и беспорядки, но они были решительно прекращены полицией. Этого, почему-то не случилось в мае 1915г. «Бабий бунт», возникший 26 мая, из-за отказа дать работу в благотворительном комитете великой княгини Елисаветы Федоровны (сестры императрицы, урожденной принцессы Гессен-Дармштадтской), удалось усмирить. Толпу разогнали, а делегация обиженных женщин оправилась с жалобой к губернатору князю Ф.Ф. Юсупову. Однако эстафету приняли ткачи и в тот же день учинили беспорядки. На следующее утро их пополнившаяся толпа собралась у ворот ситценабивной фабрики Эмиля Цинделя. Сюда же прибыл градоначальник генерал А.А. Адрианов с двумя сотнями полицейских. Он предложил собравшимся разойтись и показал личным примером, как это сделать. Полицейские, не получив указаний, остались просто наблюдать за происходящим. Отловив на территории фабрики директора Карлсена, разъяренные ткачи забили его на смерть. Никем не сдерживаемая толпа разгромила далее фабрику Шрадера и, обнаружив в доме владельца четырех родственниц управляющего фабрикой, зверски с ними расправилась.
На третий день с утра, помитинговав на Красной площади, стали громить центр Москвы. Аптека В.К. Феррейна на Никольской была разграблена в момент. Здесь погромщикам удалось найти 5 пудов спирта. Он, естественно, был тут же выпит с особым подъемом – более года действовал сухой закон..
«Не то стало, когда толпа добралась до вина. Разгром Виль-борна, Шитта, Фохтса, Гельцке, Штритера повел к тому, что опьянелая толпа озверела. Разыгрывались ужасные сцены. В помещения с вином лезли сотни. Происходили смертные драки. Один тут же напился до смерти... Разыгралась какая-то "каннибалова оргия". Появились люди с ведрами, чтобы уносить вино. До четверти аршина земли кругом магазинов с вином было покрыто осколками стекла. Началась вакханалия грабежа. Выламывались благотворительные кружки. У Келлера были выпиты даже ядовитые настойки от паразитов".
(С) http://temkin-76.ucoz.ru/nash_dom/k_istorii.pdf
*****************************************************************************************************************************
"Содрогаясь и дребезжа, разбивалось о тротуар стекло витрин, с полок падали колбы и мензурки, разноцветная жидкость только приготовленных снадобий заливала пол. В нос ударял удушающий запах нашатыря, несколько учеников и ассистентов были жестоко избиты.
«- Мятежники вытащили из подвала спирт и выпили его, - услышал он голос одного из своих фармацевтов.
- Сколько?
- Пять пудов».
Все, на что Карл Феррейн положил жизнь, все, что создавал «кровью сердца своего», уходило в небытие. Феррейн понимал: аптеке как храму, как святилищу приходит конец". (из статьи Юлия Бекичевой "Потерянная империе Феррейна")
Империя Феррейна пережила эти погромы, устояла, наверное, думаю, все же учли его заслуги, помощь и участие в снабжении лекарствами российской армии во время войны с Германией..Но неумолимо приближалось более смутное время – Октябрьская революция, от которой Феррейнам было уже не спастись..
Бегство из бутовской усадьбы было спешным и унизительным....
Интересную запись оставил на страницах своего дневника один из участников Курсов инструкторов по разведению лекарственных растений: "В детской даже осталась недоеденная пища и немытая посуда...Небольшая детская библиотека Феррейна послужила нам началом нашей библиотеки. К своему удивлению, мы нашли и книгу "Капитал", но, конечно, ничего не поняли в ней без подготовки. Мы рылись и на чердаках, где валялись старые немецкие и английские журналы..." Общее состояние усадьбы поразило комсомольца: "Каково же было наше удивление, когда на фоне общей разрухи мы очутились в культурном, благоустроенном до последних мелочей хозяйстве с прекрасными дачами, плодовыми садами, пчельником, плантациями лекарственных растений, тремя оранжереями, парниками, конюшнями, скотным двором, огородом и полянами. Имелась мельница, электростанция, баня, инвентарный сарай. Живописные аллеи парка спускались к пруду с островом и плотиной, удерживающей воды Битцы. Соседство леса и реки вызвало у нас восторг..."
1914 год. Празднование 80-летия В.К.Феррейна на Желтой Даче
В районе между Бутовом и Битцей у фармацевтов Феррейнов были обширные плантации лекарственных растений и большой ботанический сад. Учитывая, что в Москве преобладают юго-западные ветры, легко можно представить, какой ароматный поток воздуха шел из этого района на Москву. Не покажется странным то, что в 1914 г. известный специалист-ботаник Н.Ф. Золотницкий посвятил свою замечательную книгу "Цветы в легендах и преданиях" магистру фармации Александру Владимировичу Феррейну (1864 - 1906), занимавшемуся здесь вместе с отцом Владимиром Карловичем Феррейном разведением различных растений. В 1931 г. на месте бутовской усадьбы был организован Всероссийский институт лекарственных и ароматических растений (ВИЛАР). В бывшей подмосковной усадьбе Феррейнов сохранился в настоящее время лишь один дом. О хорошо налаженном хозяйстве и домашнем уюте уже ничто не напоминает.
К сожалению, сын Владимира Карловича Александр, один из выдающихся фармацевтов России, не смог стать преемником дела отца. После 1917 года Феррейны спешно покинули подмосковную усадьбу и приехали в Крым, где Владимир Феррейн умер на 84-м году жизни (в некоторых источниках упоминается, что он скончался от инфаркта на морской пристани в Крыму). Существует также версия, что Владимир Феррейн после революции даже некоторое время работал в своей бывшей аптеке – якобы устроился туда кладовщиком. Правда это или домыслы, остается только гадать.
Каким было имение Феррейнов в Судаке, неизвестно. Возможно, это было такое же образцовое хозяйство, как семейное гнездо в Битце, представлявшее устроенную до последних мелочей усадьбу, состоящую из Желтой, Зеленой, Красной, Белой дач, оранжереи, электростанции, пчельника, сада, огорода, мельницы. Известно, что семья Феррейнов была не без юмора - на фасаде Желтой дачи в Битце гостей Феррейнов встречала надпись на немецком языке : «Все зависит от Бога». Наверное, это было своеобразное предупреждение вместо аннотации к таблеткам
По декрету новой власти в 1918 г. товарищество было ликвидировано. Так оборвалось дело и жизнь фармацевта с мировым именем. Судакская дача в 1921 году была совершенно разрушена. Аналитическая лаборатория Феррейнов была преобразована в Аналитический институт , потом в «Центр по химии лекарственных средств», ныне это - Химико-фармацевтический институт. Химический завод Феррейна сейчас - Химико-фармацевтический завод имени Л. Я. Карпова, а фармацевтическая лаборатория в Кривоколенном переулке, 12 - ныне Химико-фармацевтический завод имени 8 марта. Национализирована была и фамильная усадьба, находившаяся недалеко от станции Битца (Курского направления Московской железной дороги). Та же участь постигла Ботанический сад в Бутово и Городской зоологический сад на Пресне, построенные на средства семьи фармацевтов.
Потомки Владимира Карловича какое-то время жили в Симферополе, затем в 1922 году перебрались в Берлин.
Снимок сделан между 1890-1900 годами
Так завершилась «российская эпоха» немецкой династии, которая дала значительный толчок в развитии отечественной фармацевтики, увековечив свое имя в названии московской аптеки № 1 и горы в Судаке.
Владимир Карлович Феррейн похоронен на Введенском (Немецком) кладбище в Лефортово в семейном некрополе. Источник В 2007 году семейный мавзолей Феррейнов, созданный еще в 1900-х годах прошлого 19 века по проекту выдающегося архитектора Ф. О. Шехтеля признан объектом культурного наследия и взят под охрану государством.
Если вам придется быть в Лефортово, зайдите на Введенское (Немецкое) кладбище, найдите пятый участок. Здесь покоятся в семейном некрополе Феррейны. Посмотрите на памятник - фигуру очаровательной девушки с тюльпанами. Именно к вам обращен ее милый почтительный поклон...
Некрополь династии Феррейнов на Введенском кладбище в Лефортово
И еще о горькой правде настоящего времени..
После революции, в советское время Старо-Никольская аптека называлась сначала «Центральной», потом «№ 1», затем ее опять переименовали в «Аптеку Феррейна», и в течение многих лет действительно была лучшей и самой известной в городе: считалось, что там можно купить любое лекарство.
Старо-Никольская аптека в настоящее время
А богини Гигии продолжают кормить своих змей... не все, конечно, только те, у которых руки остались..
И только лишь памятная табличка напоминает об эпохе Великого человека...
Но в советское время здание лишилось своего ландшафтного значения: с башенки исчез шатер и часы (вместо них теперь просто круглая дырка от бублика), а в девяностые на углу Никольской построили весьма сомнительный с эстетической точки зрения торговый центр "Наутилус", который полностью перекрыл обзор здания аптеки Феррейна со стороны Лубянской площади.
Что там сейчас даже писать не хочу. Точнее даже не знаю, что писать. Там ювелирный какой-то, банк, евроремонт... Аптека № 1 переехала на Новую Басманную. В очередной раз все, на что семья Феррейн положили жизнь, "все, что создавали «кровью сердца своего», уходило в «небытие".(С)
P.S. По последним данным сейчас в здании знаменитой аптеки Владимира Феррейна на Никольской, 21 на первом этаже находится бутик изделий из хрусталя «Baccarat», а на втором этаже ресторан «Baccarat». Кое-что осталось, конечно, от прежнего вида - шикарная лепнина, поговаривают, что и великолепная люстра - это тоже от прежних хозяев, но это уже не эпоха Феррейна, это совсем другая история...
Памяти симпатичнейшего Александра Владимировича Феррейна...
(Отрывок из книги Т.З.Бирюковой «"Москвичи и москвички. Истории старого города")
В 1911 году вышла в свет книга Н. Ф. Золотницкого «Наши садовые цветы, овощи и плоды. Их история, роль в жизни и верованиях разных народов и родина», а через 3 года — очаровательная книга «Цветы в легендах и преданиях» (Санкт-Петербург, Девриен, 1914 год).
Когда произошла Октябрьская революция, Николай Федорович не прекратил свою работу. Его подключили к делам в Народном комиссариате просвещения, где поручили вопросы, связанные с методикой преподавания естествознания. В эти годы вышли из печати его популярные труды: «В мире пресных вод», «Живая природа в школе», «Из сказок природы», «Практические прогулки с учениками в лес». В своих книгах знаток растений учил детей не только наблюдать за природой, но и собирать полезные для человека травы, плоды, корни.
Любопытно, что одним из учеников преподавателя Н. Ф. Золотницкого был гимназист — будущий знаменитый кукольник Сергей Владимирович Образцов. Этот артист на протяжении всей своей жизни очень любил животных, серьезно увлекался аквариумами и террариумами. В фойе его «Театра кукол» (на Тверской у «Маяковской», а позднее — на Садовом кольце) для зрителей были поставлены великолепные аквариумы с рыбками и земноводными. От таких «театральных встреч» радостно ребятишкам и в наши дни.
Умер неугомонный натуралист Золотницкий в 1920 году в милой его сердцу Москве.
Этого человека на протяжении жизни окружали многие крупные русские ученые, любознательные ученики, заинтересованные читатели из разных сословий, товарищи по увлечениям. Из них всех для посвящения своей уникальной книги о цветах он выбрал друга — А.В. Феррейна.
Кто же был этот человек, чей прах покоится нынче на московском Введенском кладбище?
Александр Владимирович Феррейн родился 31 января 1864 года в Москве. Его отец, Владимир Карлович Феррейн, владел известнейшей Старо-Никольской аптекой в Китай-городе. А мать была родной сестрой замечательного русского писателя (к нынешним дням незаслуженно забытого) Василия Петровича Авенариуса — Софья Петровна.
В детстве А. В. Феррейн обучался сначала дома, затем в 3-й Московской классической гимназии. Имея значительную практику в Старо-Никольской аптеке и прослушав курс у R.Fresenius’a в Висбадене, он выдержал экзамены на аптекарского помощника, а спустя три года — на провизора при Московском университете. Затем Александр поступил в Берлинский университет, где учился у A. W. Hoffmann’а, работал в аптеке MarggrafFa. После надлежащего экзамена и защиты в 1894 году диссертации «Yerba santa (Eriodictyon californicum) в фармакогностическом отношении» при Московском университете он был удостоен высокой научной степени — стал, как и отец, магистром фармации.
Известно, что семья Феррейнов много сделала для развития аптечного дела в Москве. Эти фармацевты считали, что лекарства всегда «должны быть доступны населению, но не быть дешевкой». И несмотря на то, что корни семейства шли от предков-выходцев из Германии, все Феррейны относились к России как к родному отечеству…
Н. Ф. Золотницкого с А. В. Феррейном, младше его на 13 лет, связывала близкая дружба и активнейшая работа в Р. И. О. А. Ж. и Р. Ведь Александр Феррейн был талантливым ученым-фармацевтом, ботаником, автором многих научных трудов. К тому же А. В. Феррейн являлся хранителем ценнейших, мирового уровня, гербариев Р. И. О. А. Ж. и Р., Московского Фармацевтического общества, других объединений. Его значительная коллекция рыб, бабочек, морских животных, начатая собранием отца Владимира Карловича, считалась настоящим шедевром. В ней были редкие экземпляры, привезенные в Россию В. К. Феррейном во время продолжительных путешествий по миру, в том числе: морской волк (зубчатка), иглобрюх (морской попугай), очень опасные для людей голубые акулы.
«Справочная книга для фармацевтов в применении к практической рецептуре» (Москва, Кушнерев,1890) А. В. Феррейна была настольной для многих поколений специалистов. В ее предисловии стоял такой абзац: «Если эта книга сколько-нибудь удовлетворит ощущаемой в ней потребности и принесет известную долю пользы дорогим товарищам, то автор этого более чем скромного труда будет считать себя вполне вознагражденным». К слову, товарищество «В. К. Феррейн» выпускало много своих книг и брошюр по применению лекарственных средств: давало их описания, состав, советы при различных заболеваниях (для москвичей это было подобие палочки-выручалочки, с которой порой можно было не обращаться к услугам дорогих практикующих врачей).
Феррейны стремились довести русскую фармацию «до желанной и законной цели: быть достойной и необходимой помощницей медицины». Кроме этих слов, в предисловии к одной из своих работ основатель товарищества В. К. Феррейн написал, что для него «сознание исполненного долга есть высшее счастье». Наверное, эта фраза могла бы быть линией жизни не только для его сына.
А. В. Феррейн с женой Каролиной Генлейн
У Александра Феррейна и его жены Каролины Генлейн (дочери учителя гимназии, кандидата Богословия) родилось шесть детей. К сожалению, в 1906 году после смерти отца эти ребятишки осиротели. И неизвестно, как сложилась бы их судьба, если бы их отец дожил до старости и передал им ответственное семейное дело, которое на протяжении почти столетия способствовало оздоровлению россиян.
В воспоминание о потерянном друге, ботанике и магистре фармации Н. Ф. Золотницкий на второй странице своей работы о цветах написал:
«Памяти симпатичнейшего Александра Владимировича Феррейна, так искренне увлекавшегося растениями и их историей».
Замечательно, что в 1991–1994 годах эта книга была вновь перепечатана — в Киеве, в Минске и два раза в Москве. Поскольку интерес к ней до сих пор не пропадает, возможно, в каких-то других городах существуют и более поздние переиздания.
Статья из белорусского журнала "Аптекарь" (№3, март 2012 года) "Аптекарь во дворянстве"
Отрывок из статьи об истории создания Карповского института.
Отрывок из Пятых Герцыковских чтений в г.Судаке 11-15 июня 2007 года "Серебряный век" в Крыму : взгляд из XXI столетия",
статья С.Г. Емец "Семья Феррейн - судакские соседи Герцык"
И вот нашла еще в журнале "Огонек" №7 за 1982 год маленькую статью об аптеке Феррейна "От ступки до ЭВМ".
Вообще, я вам скажу, очень занятное дело - рассматривать старые фотографии...Вглядываться в лица людей, в обстановку и интерьеры, в сам дух той эпохи, и представлять, как же жили люди в той далеко ушедшей от нас цивилизации...Вот на одну их таких фотографий я наткнулась в сети, которая меня заинтересовала, а потом я нашла еще продолжение этой маленькой истории в нескольких других фотографиях, запечатлевший сей "памятный момент" :)
Собственно, что изображено на фотографиях? Эти фрагменты - фотографические факты знаменитого исторического события - большого наводнения в Москве 11 апреля 1908 года. Фото сделаны в начале улицы Большая Полянка в Замоскворечье со стороны Малого Каменного моста, в том районе, где встречаются Якиманская и Кадашевская набережные (исследовала уже предостаточно и карту Москвы - гляди, так и не получится в ней заблудиться, если поеду как-нибудь )
11 апреля 1908 года, Москва, улица Большая Полянка
Фото из газеты "Нива" №17 за 1908г.
В качестве предисловия немного о большом наводнении, потому как это очень интересный факт в жизни Москвы, о котором я и сама знала только очень поверхностно..Взято отсюда и отсюда, здесь же можно посмотреть и другие фото затопленной Москвы. Да и на других ресурсах в сети очень много редких фотографий наводнения, есть даже видео-документальные кадры.
*************************************************************************************************************************************
О московском наводнении 1908 года писали много, но почти никто не обращал внимания на одну вещь - москвичи в большинстве отнеслись к этому трагическому событию... с юмором. Для кого-то это оказалось интересным приключением, а для кого-то способом поправить бюджет.
Апрель 1908 года был непривычно теплым. Накопившийся снег стремительно таял. В среду 9 апреля (по старому стилю), за несколько дней до Пасхи, в Подмосковье начали выходить из берегов реки, затапливая окрестные деревни. А в ночь на четверг вышла из берегов Москва-река. Вода поднялась почти на девять метров выше обычного. Бурлящие потоки стремительно вырвались из берегов и затопили около 16 квадратных километров территории города. От 1/5 до 1/4 города пострадали от наводнения.
От посещения праздничной службы в церквях все-таки никто не отказался. Пусть вплавь, но в храмы добрались. "Особенно красива была картина реки между Москворецким и Каменным мостами, - писала газета "Русское слово" 11 апреля 1908 года. - С одной стороны тонули в воде ярко освещенные электрическими фонарями обоих мостов кремлевские стены, с другой - отражались в ней красивые дома и особняки Софийской набережной. Поминутно встречались лодки с пассажирами, возвращавшимися из церквей с зажженными свечами. Совсем как на Большом канале в Венеции. Только серенад не было".
Замоскворечье и вправду стало настоящей Венецией.
Район Остоженки сильно пострадал. Но жители, спасавшиеся от воды на крышах домов, и там устраивали праздничные застолья с куличами и крашеными яйцами. Главное, вовремя эвакуировать выпечку, чтобы не подмокла. Одно из таких празднований запечатлел фотограф: жители дома, сидя на крыше с детьми, собачками и самоваром, разговляются после поста. Пасха все-таки...
Бурные потоки воды носили по улицам бревна, деревья, вырванные ворота, смытые крыши... Порой их использовали как подручные плавсредства.
Но когда наводнение коснулось Смоленской набережной - это был настоящий подарок для москвичей. Там издавна находилась дровяная пристань и склады дров и пиломатериалов, которыми торговали рядом, на Смоленском-Сенном рынке. Когда бревна поплыли по воде, местные жители нарасхват их вылавливали и растаскивали по дворам. Вверх до Смоленки и Арбата вода не поднялась, зато запас халявных дровишек многие сделали.
"Поднялись" в дни наводнения извозчики-ломовики. Их лошади-тяжеловесы и грузовые повозки могли худо-бедно проехать по залитым водой улицам (там, где уровень воды был не выше метра), и цена на услуги сразу выросла. Москвичи возмущались, что ломовики берут с человека по 20 копеек, да еще и сажают в повозку по 15-20 человек.
В.Н. Домогацкий, В.В. Домогацкий. Руины старого дома - М.Русский мир, 2009
Повезло также торговцам свечами, керосиновыми лампами и керосином. "В некоторых крупных ламповых магазинах к вечеру был расхватан почти весь "недорогой товар". Дело в том, что с утра стала электрическая станция французского общества, дающая электрическую энергию почти всему городу, кроме городских трамваев", - писала газета "Русское слово". "Биржевые ведомости информировали, что места праздничных гуляний и развлечений были героически спасены: "Только на второй день праздника успели с городской станции перевести кабель и осветить Тверскую и три театра: Корша, Интернациональный и Новый". И с сожалением добавляли, что утренние театральные спектакли в этот день все же не состоялись...
Не обошлось и без грабежей. В Дорогомилово, из дома, полностью окруженного водой, ночью послышались крики о помощи. "Раздались свистки городовых, с площади вокзала бросилась публика...
- Приехали на лодках, ломают двери и грабят затопленные квартиры!
В доме Ушкова открывались окна и люди требовали полицию, лодок, чтобы задержать грабителей. Публика потребовала от городовых немедленно разыскать околоточного и достать лодки. Чем кончилась эта история, мы не знаем", - писал корреспондент "Русского слова".
Почти 100 километров улиц и переулков ушло под воду.
Из полуторамиллионного населения Москвы от наводнения пострадало почти 200 тысяч человек, были и погибшие – по большей части представители низших классов, но их точное количество никогда не было подсчитано.
Некоторые газеты сообщали, что жертвы вроде бы есть, но ни точных цифр, ни имен погибших не приводили. Возможно, это было "художественным преувеличением". Другое дело, материальные убытки. Но и к ним поначалу отнеслись легкомысленно. "Пока, конечно, трудно подсчитать убытки. В праздники не до этого было, - писали "Биржевые ведомости". - Пока известно только, что что пострадало от наводнения более 1500 домов, залита площадь в одном замоскворецком районе приблизительно в 4 млн. квадратных саженей".
Сбор пожертвований в помощь пострадавшим начался сразу же. "Сильную и умилительную картину представлял Кремль в эту пасхальную ночь. Около московских святынь в ожидании первого удара с Ивана Великого стояла толпа народа. Более 100 тысяч человек собралось со всех сторон Москвы. Именитые московские купцы и гласные думы с кружками в руках обходили москвичей и собирали в пользу пострадавших от наводнения. В эти торжественные минуты каждый раскошеливался", - писали "Биржевые ведомости". Утром сбор средств начался и в других церквах. Доброхоты очень быстро собрали 1 млн рублей. Комитет, созданный городской управой, собрал лишь 8 тысяч. Многие жертвователи не доверяли ему и пускали свою помощь "мимо комитета".
Миллион пожертвований помог решить самые срочные проблемы. Всего на восстановление Москвы потребовалось 20 млн. Тут уж подключились государь император, крупные жертвователи, страховые общества. Во всяком случае, известия о людях, разоренных наводнением и обнищавших, в источниках после 1908 года найти сложно. Некоторые пострадавшие явно преувеличили свой ущерб. В газетах (не без ехидства) писали: "Один только сахарный завод Гепнера пострадал на 7 млн. рублей. Владельцу предлагали вывезти из завода весь сахар и брали за это 4000 рублей. Гепнер отказался и Москва-река в продолжение всего дня текла сладкой водой". Сумма вызывает сомнения. В начале ХХ века состояния богатейших московских предпринимателей (например, текстильного магната Михаила Морозова) со всеми активами составляли 3-3,5 млн. рублей. У Гепнеров основные сахарные заводы были в Киеве и Одессе, в Москве лишь дочернее предприятие. Неужели с водой утекло 7 млн? Наверное, просто вечное стенание на тему "все, что нажито непосильным трудом" с многократным преувеличением.
Последствия происшествия были весьма серьезны. Возникли проблемы с движением поездов в районе Павелецкого вокзала: паровозы шли, погрузившись в воду выше осей колес, а при трогании с места отчаянно пробуксовывали на мокрых рельсах.
В городе было разрушено и повреждено почти 25 тысяч построек. Буквально чудом в этот грустный список не попала Третьяковская галерея — вокруг нее предусмотрительно догадались соорудить специальную кирпичную стенку. А вот в других местах защититься от паводка не смогли. Вода затопила одну из самых крупных городских электростанций, в результате чего половина богатых кварталов города осталась без света.
Очень сильно пострадал Московский губернский архив, располагавшийся в нижней части одной из крепостных башен, — вода уничтожила около 80 тысяч дел, хранившихся в этих помещениях. А в залитом подвале дома Перцова по соседству с храмом Христа Спасителя погибло несколько находившихся там картин известного художника Сергея Малютина.
Долгое время сохранялись свидетельства той катастрофы – на зданиях размещались металлические таблички с указанием уровня воды в пик наводнения.
Ну, а теперь вернемся к фото, и почему меня они заинтересовали? Наверное все обратили внимание, что в правом углу фото запечатлен затопленный "Магазинъ аптекарскiхъ, парфюмерныхъ и хозяйственныхъ товаровъ провизора..." Но магазин какого провизора неизвестно, потому как на всех найденных мною фото недостаточно ракурса вывески справа, где могло быть упоминание фамилии и имя хозяина магазина, или же нечеткие фото. Так чей же магазин пострадал во время великого потопа на улице Большая Полянка? Я все-таки решила, что истина должна восторжествовать, поэтому необходимо было обязательно установить имя хозяина этого магазина Ну что вам сказать? Оказалось, что даже спустя сто лет, это дело не оказалось безнадежным - главное, хорошо поискать, и при большом желании всё всегда отыщется :)
Извозчики-ломовики
Итак, перед нами апрель 1908 года и самое начало улицы Большая Полянка, белый дом слева - это дом №1, а справа - дом, который нас интересует - это дом №2. И в то время, и сейчас нумерация домов сохранилась одинаковой. Дом №2 был построен еще в 17-м веке, и, к счастью, пережил даже пожар 1812 года. В сети упоминается, что в 1890 годах в нем жил академик В.Ф.Миллер. Вернусь еще к дому №1, в котором на фото мы видим обувный магазин. Это известный в свое время дом князя Ивана Ивановича Прозоровского, который был разрушен в 30-х годах прошлого столетия.
Дом Прозоровского — был одной из наиболее красивых построек города и имел много сходств с Пашковым домом. В 1773 году В.И.Баженов построил для аптекаря И.М.Вольфа «каменную Аптеку в два этажа на погребах со сводами». А в конце XVIII столетия М.Казаков перестроил это здание под апартаменты нового владельца — И.И.Прозоровского. Стоящий на видном месте дом Прозоровского был рассчитан на круговое обозрение.
Во время пожара 1812 года дом сгорел, и сохранились лишь стены и внешний декор. Но вскоре дом восстановили. После объединения дома Прозоровского с соседним владением княгини В.Ю.Трубецкой здание попало к дворянке Е.П.Кичеева, а в 1876г. дом купила жена штабс-капитана С.А.Брянская. Последним дореволюционным владельцем был коммерции советник и действительный статский советник Л.С.Поляков, сдававший дом в аренду.
История дома Прозоровского закончилась в советское время. После революции арендатором здания стало жилищно-строительное товарищество «Рабстрой». Оно-то и решило провести капитальный ремонт дома Прозоровского и направило запрос в Управление губернского инженера. Управление потребовало "после сломки зарезаемых линией регулирования домов, возвести новые по красной линии Полянки". Но «Рабстрой» тщетно пытался добиться разрешения на ремонт, и наконец начал работы без разрешения на то властей.
В 1927 году, когда основные работы были уже закончены, Управление составило акт о вопиющем нарушении закона, и в 1930-х годах дом снесли.
(С) http://liveinmsk.ru/places/a-389.html
Да, и еще обращу ваше внимание на церковь, которая видна на фото позади дома №2. Это церковь - тоже своеобразное свидетельство "ушедшей" Москвы, ее тоже уже нет. Она носила имя Космы и Дамиана, да и кстати, раньше, в 17-18 веках улица Большая Полянка называлась именно Космодамианской (так указано в википедии и на других ресурсах). И уже только в 19-м веке улицу переименовали в Большую Полянку (по большому количеству находящихся рядом полей).
Но от себя скажу, что в архивном справочнике от 1793 года "Указатель Москвы, показывающий по азбучному порядку владельцев всех домов" я нашла, что улица называлась Космодемьянской (через мягкий знак) по принадлежности к приходу Космы и Даміана (в старых справочниках упоминается название церкви и по другому - Козмы и Даміана) , и кроме того, был еще в этом приходе и переулок Космодемьянский.
Примеры адресов жителей из "Указателя...1793 года" 1826 год
А вот в более старом "Указателе жилищ и зданий в Москве или адресная книга 1826 года" под редакцией Соколова В. как только не склоняют улицу По всей видимости, написание улицы в каждом конкретном адрес-справочнике зависело только от грамотности составляющего этот справочник :D
К сожалению, быстро опознать магазин сразу не получилось...Не нашла я в полном объеме адрес-календарь Суворина за 1908 год, а нашла только часть этого справочника с домашними адресами жителей в алфавитном порядке.. Ну просто нереально было бы найти нужный адрес среди 236 сканированных страниц очень плохого качества..А в нашем случае нужен был торгово-промышленный раздел справочника..
Но покопавшись в сети, я нашла справочник "Списокъ абонентовъ московской телефонной сѣти. Февраль 1908 г.". Да уж, учитывая 271 страницу в справочнике, можно точно сказать, что в 1908 году Москва была уже хорошо телефонизирована! Ну, и в разделе "Аптекарскіе и парфюмерные магазины и фабрики" нахожу запись - 132-70 Іоффе, М.А., Б.Полянка, 2 :)
Ищу еще эту фамилию в алфавитном разделе справочника :
На фото на доме №2 мы видим еще одну вывеску "Частное реальное училище Н.М. Урвачева". Проверяем и эту фамилию в справочнике. Значит, этот тот самый дом, и интересующие нас лица опознаны! :)
А телефончик, получается, уже тогда у каждого свой был
Буквально сегодня нашла и другой архивный справочник за 1908 год "Москва-Сибирь. Адресная и справочная книга. Посредник-указатель торгово-промышленных фирм на 1908 г." (Издатель Я.П. Крюков, Типография А.С. Забалуева (Москва). В нем в разделах "Аптекарскій товаръ" и "Парфюмерный товаръ" тоже нахожу очередное подтверждение тому, что объект найден и опознан :)
Раздел "Аптекарскій товаръ":
Раздел "Парфюмерный товаръ" :
Кроме того, в этом же справочнике есть раздел улиц Москвы с его домовладельцами в 1908 году. Находим Большую Полянку и узнаем, как зовут домовладельца дома №2, который тоже пострадал от наводнения.
Оказывается, в 1908 году их было два : первый Левин Давид Беркович, купец, и второй - Зак Нахим Вульфович, доктор медицины. О докторе я больше ничего не нашла, впрочем, и не очень-то искала)) А так как под рукой был уже справочник "Справочная книга о лицахъ, получившихъ на 1908 годъ купеческія и промысловыя свидѣтельства по г. Москвѣ", то в разделе "Купцы 2-ой гильдіи" сразу нашла информацию о купце Давиде Левине:
Ну, и адрес-календаре Суворина, о котором я уже раньше здесь упоминала, находим еще одно подтверждение насчет провизора Іоффе (качество скана, конечно не ахти):
Итак, главный наш разыскиваемый пострадавший и опознанный фигурант дела, чей парфюмерный магазин был затоплен в результате большого наводнения - это провизор Макс Аркадъевичъ Іоффе ! Головоломка разгадана!
Не знаю, сколько еще просуществовал магазин Іоффе на Большой Полянке в доме №2, по-крайней мере в 1911 году он там еще был, судя по информации из адрес-справочника Суворина за 1911 год, но в 1914 году в этом доме уже числится аптекарский магазин провизора Тальписа Г.Т. :
А в 1915 году - это магазин провизора Тальписа Гирши Ошер. , не знаю, родственник ли он первому Тальпису или это была просто опечатка в справочнике за 1914г.(дальше я уже не искала):
За 1912 год я информации по Іоффе не нашла, но в 1913 году еще уже нет даже среди жителей Москвы.. Будем о хорошем...Представим, что он просто переехал из Москвы после 1911 года..
Большая Полянка. Почтовая открытка изд. Шерер, Набгольц и К. 1900-е.
А дом №2 на Большой Полянке существует и сейчас, выстоял таки Это теперь объект культурного наследия федерального значения. Только теперь его номер - 2/10, и в нем находится офис какого-то банка ;)
Современность...
Ну, а это я уже в Гугле упражнялась Современный вид того ракурса местности, с которого в 1908 году началась вся история.
Я тут писала о Брокаре, Ралле, Эрмансе и других знаменитых российских парфюмерах конца XIX- начала XX века, но мне было очень интересно, а чем жила Россия еще в начале XIX века… Конечно, можно догадываться, что богатая прослойка тогдашнего русского населения могла уже себе позволить духи «из самого Парижу», ведь в то время во Франции начался расцвет парфюмерного искусства (известный факт, что Наполеон I одеколоном мыл себе шею и плечи ). А вот что было тогда на самом деле в России, чем торговали, чем душились и красились, и вообще, существовала ли тогда такая отрасль, как парфюмерия?
Итак, передо мной архивный справочник «Указатель жилищъ и зданiй въ Москвѣ, или адрессная книга» (Москва, 1826 год).
Листаю ее и улыбаюсь)) Время повивальных бабок и целовальников, башмачников и шляпников, канительщиков и золотошвеек, дядек и нянюшек, приказчиков и камердинеров…дилижансов и постоялых дворов..маскарадов и балов..
Самое интересное, что ремесленники тогда делились на мастеров «Вѣчнаго цѣха» и мастеров «Времяннаго цѣха»..Да, не знала о таком)) И еще интересно, что в 1826 году в Москве было универсальных портных – человек 40, женских портных – только 12 , а мужских – «мелкой дробью» список аж на пять листов! Да уж, точно модниками были только мужчины))) И сапожных и башмачных мастеров было оооочень много – однозначно, что Москва босиком не ходила)) И парикмахеров было предостаточно)) Существовали "модные" и галантерейные лавки, так что одеться и прихорошиться было где)) Ха, да в то время в Москве уже было несколько десятков табачных, водочных, крепководочных и пивоваренных заводов!)) В «арендное содержание» отдавали не только земли, но и мельницы, заводы и фабрики. Но и было и немало врачей разной специализации и частных учителей (чему только не учили!). Существовали образовательные учреждения разного рода – как государственные (общественные), так и частные – университеты, академии, гимназии, пансионы, училища. В списке адресов - художники , живописцы, иконописцы. В трех театрах служила не только российская, но и итальянская труппа актеров. Была также и балетная труппа, которая состояла из танцовщиков и танцовщиц, фигурантов и фигуранток))
Так что прогресс шел своим ходом!)) Москва процветала!))
И насчет всякого пахнущего и душистого К сожалению, в этом справочнике конкретно о парфюмерии не слова..
Зато точно известно, что люди в 1826 году уже мылись мылом, а не одеколоном Не знаю, все ли, но кто-то однозначно мылся
И есть раздел с помадными мастерами. Насколько я понимаю, эти мастера изготавливали не губную помаду, а помаду для волос (потому как вроде губная помада в с ее прямым назначением и названием появилась намного позднее). Ну и правда, как же можно было тогда жить, если не было ни геля, ни бриолина, ни лака для волос?))) Конечно, только помадой и приходилось услаждать волосы, только она и спасала))) Только вот интересно, как часто тогда люди мыли голову?)))
Ну, а в разделе "Магазины и лавки в частных домах" нашла косметические лавки, которые находились на Мясницкой и Тверской улицах:
Возможно, в косметических лавках могли как раз продаваться парфюмерные и благовонные товары...Этот справочник об этом умалчивает..
Будем искать..
Среди старых дореволюционных фотографий интерьеров домой Петербурга и его окрестностей нашла кое-какие с парфюмерными уголками По двум фото, правда, немного сомневаюсь (по квартире ломового извозчика и квартире рабочей семьи), но уж очень похоже на парфюмерные флакончики А может, это аптекарские?
Гардеробная в квартире артистки оперы Марии Александровны Михайловой (3(15).6.1864 — 18.1.1943).
Квартира артистки Палас-театра Л.Г.Ветлужской (Троицкая ул., 15-17). Артистка Л.Г.Ветлужская с собакой в своей квартире.
Квартира ломового извозчика
Квартира рабочей семьи на Нарвском проспекте
Комната прислуги в квартире писателя Семенова Виктора Ивановича (Миллионная улица, 9)
Часть спальни в квартире писателя Семенова Виктора Ивановича (Миллионная улица, 9)
Часть ванной комнаты в особняке потомственного почетного гражданина, купца Адольфа Леонтьевича Франка (Васильевский остров, 21 линия, 8-а)
Ну, а это уже Москва. Углядела еще фото парфюмерного магазина Ралле
Москва. Никольская Улица. Чижевское Подворье (дом Чижовых). Начало 20-го века. "Ралле и Ко"
И другая цветная литография этого же магазине Ралле на Никольской улице :
Правление и оптовый склад товарищества парфюмерного производства «Брокар и Ко» в Москве на углу Никольской улицы и Б.Черкасского переулка. Архитектор Мейснер А.Ф. а на соседнем фото - этот же вид, но снято в 2001 году.
Никольская улица. Справа-Богоявленский переулок.Слева- печатный двор. Магазин "Ралле".
Фото справа - сделано в 2006 году.
Никольская улица, дом 15. Аналитическая лаборатория Феррейна. На фото справа - современный вид дома в 2005 году (сейчас, как указано в источнике, его номер уже 23). Вверху видна башенка над зданием старейшей московской аптеки товарищества "В.К. Феррейн".
А тому, был ли Федор Каль действительно французом, я пока подтверждения не нашла 
.1410647886.jpg)
В нете эти странички и в других раздачах не нашла - видно, тот "добрый человек", который отсканировал книгу, пропустил эти две странички 
.1418243619.jpg)
.1418577013.jpg)
.1418577033.jpg)
.1418577061.jpg)
.1418577081.jpg)
.1418577100.jpg)
.1418577118.jpg)
.1423320967.jpg)
.1422742623.jpg)
Будем о хорошем...Представим, что он просто переехал из Москвы после 1911 года..
